02-11-02
Айвар ВАЛЕЕВ
Челябинск
Из обилия криминальных телесериалов знатоки и зрители выделяют "Бандитский Петербург". Помимо точных социальных наблюдений и хорошей драматургии в нем есть еще и знание предмета. Автор сценария этого сериала - Андрей Константинов, директор существующего седьмой год в Санкт-Петербурге Агентства журналистских расследований (АЖУР).
Андрей вообще уникальная личность. С детства мечтал быть археологом, но, выучившись на восточном факультете, стал военным переводчиком, работал в странах Ближнего Востока, дослужился до майора. Был награжден ливийским орденом, к которому, по местным поверьям, прилагается надел земли. Уволившись из армии, Андрей сменил настоящую свою фамилию Баконин на псевдоним Константинов и стал одним из самых известных питерских журналистов. Его тема - преступный мир. Вполне археологическое желание копать глубже заставило Андрея уйти из газетной журналистики и создать АЖУР. Это уникальная структура. Таковой нет ни в России, ни за границей. Сейчас в АЖУРе около 30 специалистов, обладающих особой технологией сбора и анализа информации. И еще - огромным фактическим материалом не просто о преступности, но о жизни в постперестроечной России вообще. Андрей Константинов - автор более десятка документальных и художественных книг, среди которых "Преступный мир России", "Бандитский Петербург", "Адвокат", "Журналист", "Сочинитель", "Специалист", "Мусорщик". Их общий тираж - более 20 миллионов экземпляров. Его книги издавались на шведском, датском и финском языках.
- Сегодня фильмов и книг криминальной тематики огромное количество, и во многих из них бандит далеко не всегда отрицательный герой. Может быть, авторы исходят из того, что если уж нельзя преступность победить, то можно как бы воспитать преступный мир?
- У меня такой цели нет. Равно как и нет цели вообще кого бы то ни было воспитывать своими книгами. Я считаю, что книги должны быть интересны. Рассказывается какая-то история, а там есть какой-то человек. И он вот такой. Все определяются мерой таланта автора. В хорошей литературе, как правило, нет белого или черного. Ведь Григорий Мелехов в романе Шолохова в конце романа становится просто бандитом. И что? Он благороден и очень интересен.
- А преступник может быть хорошим человеком?
- Может, потому что понятие "законность" и "справедливость" серьезно расходятся. И, кстати, не только в нашей стране. Допустим, у человека зверски изнасиловали дочь, она умерла. Человек взял ружье, нашел насильников и убил их. Конечно, он стал преступником и сядет в тюрьму. Это плохой человек? Преступник - это человек, который преступает закон. А преступления совершаются из разных побуждений.
- Довольны ли вы сериалом "Бандитский Петербург", были ли в процессе его создания какие-либо творческие разногласия, споры?
- Я доволен теми 15 сериями, которые снимал режиссер Владимир Бортко. И я очень недоволен теми восемью сериями, что снял режиссер Виктор Сергеев, он их назвал "Крах Антибиотика". Я был вынужден даже снять свою фамилию как автора сценария с титров. С Бортко были споры, но с ним было интересно, именно потому что там были творческие обсуждения. А с Сергеевым даже споров особых не было. Он мне говорил: "Да-да-да". А делал так, как сам считал нужным. И при этом, мне кажется, вообще не понимал, о чем этот фильм.
- Наверное, особенно живо обсуждались образы главных героев, в первую очередь журналиста Обнорского?
- Бортко хотел пригласить на эту роль Нагиева. А я говорил, что Домогаров категорически лучше Нагиева. И Бортко пошел мне навстречу. Разумеется, у меня свое, авторское видение героев. Я, например, по-другому видел Катерину. Но Бортко меня убедил в том, что Дроздова сумеет актерски вытянуть эту роль. И он оказался прав: она хорошая актриса.
- Давайте поговорим о вашей основной работе - Агентстве журналистских расследований. Чем ваша деятельность отличается от работы милиции или прокуратуры?
- Мы не занимаемся раскрытием преступлений. Основная цель - информировать общество о каких-то тенденциях, о проблемах, о замалчиваемых фактах и т.д. Иногда, как побочный эффект, мы узнаем, кто конкретно совершил такое-то преступление.
- А сколько таких случаев было?
- Это десятками измеряется. С нашей помощью только убийц около 20-ти было обнаружено. Например, мы поспособствовали поимке банды Телепата осенью прошлого года. Пять страшных убийств. Ребенку двухлетнему перерезали горло. Там мы мощно поработали, тяжелая была история и достаточно опасная. Или, допустим, убийство депутата Законодательного собрания Санкт-Петербурга Новоселова. Одного из киллеров через два месяца после убийства обнаружили мы. Он сначала нам дал большое интервью, потом мы его передали уголовному розыску.
- Скажите, а работать в АЖУРе опасно?
- В АЖУРе работать скорее нервно, чем опасно. Опасность возникает достаточно редко, а если возникает, то она весьма абстрактна. Попытки воздействия и угрозы были и в мой адрес, и в адрес других сотрудников. Чаще не впрямую, а намеками. Например, мне пытался угрожать по телефону один человек, в ту пору депутат Госдумы, известный своей принадлежностью к тамбовскому преступному сообществу. Сейчас он находится в федеральном розыске:
- Наверняка у АЖУРа есть версии самых громких преступлений. За что, по-вашему, убили Старовойтову, Холодова, Листьева?
- Мы полагаем, убийство Старовойтовой не было политическим. Оно связано с финансами. И с теми деньгами, которые должны были идти на предвыборную кампанию в Законодательное собрание Санкт-Петербурга. Убийство Холодова - одна из самых загадочных историй. Потому что непонятным остается мотив: "Зачем?" Нет убедительной информации, что Холодов знал нечто особенное. Его убили из мести или в воспитательных целях? Если честно, не очень верится. Странный способ убийства. С этим чемоданом, начиненным взрывчаткой, - уж слишком громко, по-голливудски: Холодова могли убить гораздо проще, молотком по голове в парадной. То, что оправдали тех обвиняемых офицеров, - это достаточно закономерный результат. Я не готов обсуждать меру и степень их вовлеченности в эти события, но убедительных доказательств для суда не хватило, и это факт. Что касается Листьева, по мнению специалистов, которые с нами работают, это финансовое убийство. И никак не связано с журналистикой или политикой. К убийству Листьева косвенно причастными могли оказаться многие люди. Но вот в какой степени? Причастность бывает непосредственной, а бывает косвенной. Теоретически убить Листьева мог кто угодно, с кем у него были финансовые и деловые отношения.
- Есть мнение, что нераскрытые "громкие" убийства - результат плохой работы "органов"...
- И да, и нет. С одной стороны, уровень профессионализма в подразделениях милиции и прокуратуры зачастую бывает не просто плохим, а убогим, потому что хорошие специалисты уходят. А, с другой, резонансные убийства не раскрываются, потому что близкий круг убитого, возмущаясь в интервью "почему милиция плохо работает?", часто не способствует раскрытию убийства. Когда друзей убитого начинают допрашивать на предмет того, как деньги зарабатывались, как платились и кто с кем спал, они не хотят такую информацию давать. Потому что могут и на себя насвидетельствовать. И если погибший был резонансной фигурой, то и друзья - достаточно влиятельные люди. Они имеют возможности сделать неприятности рядовому следователю, который в результате махнет рукой: "Да гори все синим пламенем, мне больше всех надо?" И такое случается достаточно часто. Да прямо скажем: сплошь и рядом. Например, по делу Старовойтовой кого-то надо было допрашивать жестко да по многу часов. Это VIP-персоны в политике и бизнесе. А реально ли допрашивать таких людей да еще ловить на противоречиях, как-то давить на них, уличать во лжи? Представьте себе на минуточку, что есть необходимость допросить Чубайса!..
- Андрей, вы обладаете информацией о том, как делаются в России многие дела. Можно ли из-за этого впасть в уныние или разочароваться в людях?
- В людях разочаровываться не стоит, потому что именно знание того, что в мире бывает, подсказывает, что могут быть и разные чудеса. Общая картина мира, наверное, меняется постепенно у меня с возрастом. Но это диалектический процесс.
- Почему ваш родной Санкт-Петербург считается "криминальной столицей России"?
- Это риторическая фигура. И я не раз выступал против такого определения. Во-первых, в Москве совершается элементарно больше преступлений, чем в Питере. В этом смысле он - обычный российский мегаполис. Во-вторых, "столица" подразумевает иерархию. То есть, получается, в Санкт-Петербурге существует некий верховный орган российского преступного мира. Это же бред! Преступный мир у нас живет по феодальным принципам. В каждом городе, большом или маленьком, есть своя иерархия, потому и столицы быть не может.
- Еще одно примечательное ваше высказывание, что в России не существует мафии:
- Отличительным признаком мафии является хотя бы пассивная, но поддержка со стороны гражданского населения. Что имеется в виду? Предположим, какой-нибудь сицилийский пастух, даже не состоя непосредственно в мафиозной структуре, не будет сотрудничать с полицией по поводу деятельности каких-то мафиози. Или в Колумбии та же самая ситуация. А у нас ведь такого нет.
- А разве мода на так называемый шансон, характерный внешний вид, манеры, лексика не являются своеобразной поддержкой населения?
- Нет, не являются. У нас большинство населения, находясь в таком прибандюченном состоянии, как ни парадоксально, особой любви к бандитам или к организованной преступности не испытывает. Это, знаете, в народе любят анекдоты про "новых русских", но не любят самих "новых русских". "Владимирский централ" к преступному миру никакого отношения не имеет и идеологию его не выражает. И профессиональные преступники над вот этой блатной попсой смеются и издеваются: n