03-10-02
Михаил ФОНОТОВ
Я купил себе глобус. Это шарик с голубизной океанов и охрой материков. Я поставил его на стойку компьютера - слева от меня и чуть выше уровня глаз. Теперь достаточно поднять глаза - и земной шар передо мной. Я могу отстраниться от Земли, посмотреть на нее со стороны, подумать о чем-нибудь планетарном, космическом. И представить себя на ней. Урал, он как раз на верхушке шара, коричневый поясок между двумя зелеными пятнами. Если взять грубо, то это перекрестье 60-го меридиана и 60-й параллели.
Интересно: а что у меня внизу, под ногами? А под ногами у меня в южном полушарии, представьте себе, Порт-Стенли на Фолклендских островах. Это, я думаю, самый настоящий конец света. Далекий рубеж Атлантики и Тихого океана. О, Господи, - горы Патагонии! Чуть западнее - берега Аргентины и Чили, сходящиеся у Магелланова пролива. Рядом - Огненная Земля. И очень даже близко дрейфующие льды Антарктиды, ее суровое дыхание...
Там, в Порт-Стенли, все другое. Люди ходят вниз головой. А над их головами - другое небо. И даже другое солнце: у нас дневное, а у них - ночное, у нас осеннее, а у них - весеннее. Много у нас разного и, наоборот, но что-то очень важное - похожее или одинаковое. Главное, мы - жители одной планеты, и, как бы далеко ни жили друг от друга, наверняка на экранах наших телевизоров попадаются одни и те же сюжеты о событиях в мире.
А Земля, планета наша, она какая?
Хорошая планета. И даже прекрасная. Лучше всех. Такой ответ - самый верный.
Конечно, можно вспомнить Маяковского: для счастья планета наша мало оборудована. Можно упрекнуть планету в том, что на ней много необузданного зла. Что - уму непостижимо: люди убивают людей. Можно сокрушиться тем, как тяжко дается ее обитателям соленый кусок хлеба. Как липкие страхи преследуют нас по пятам. Можно посетовать на то, что очень часто одна душа не понимает другую, что среди людей очень много холодных взглядов, кривых усмешек, тупых затылков и закрытых сердец. Есть что припомнить. Мы ли не мастера на обиды...
Но планеты не выбирают. На них живут и умирают. О своей планете можно сказать то же, что и о матери: я ее люблю.
Мне близок срок уходить. Я уйду в свою планету. Что будет после меня? Надеюсь, все то же. Будет звучать музыка. Какая музыка? Мало ли что... Очень русские мелодии Георгия Свиридова. И - тоже вечная - "Цыганочка с выходом". Останутся мои озера с их закатами-симфониями. Останутся влажные глаза взволнованной женщины. И мой сад, в котором по весне каждая травинка всходит мной...
Мне жаль, что хотя бы иногда не смогу я посмотреть на Землю с какой-то высоты: что - после меня? Я чувствую вину перед своим сыном и дочерью, перед внуком и внучкой, что оставляю им Россию в упадке и Землю - в раздорах...
Мы еще и не думали обустроить свою планету. А начинать - как? С себя. Cо своего дома, двора, улицы... Может быть, - до звезд.
Простите за искренность. n