03-12-99
Ольга АЙЗЕНБЕРГ
Златоуст
Пессимистическая трагедия
Женщину, которую вы видите на снимке, зовут Ниной Ивановной Новиковой. Ей 67 лет. С 1989 года она обитает в домах барачного типа на улице Чкалова. Несколько лет назад здесь, в одном из бараков, умер ее муж - ветеран Великой Отечественной войны. В ноябре она схоронила сына.
- Ивану было 28 лет, - рассказывает Нина Ивановна. - Когда принесли бумажку на выселение, сильно психанул. Сказал: "Не хочу быть бомжем". Пошел в свою комнату и повесился. Скоро девять дней будет.
Даже когда она говорит о сыне, лицо Нины Ивановны остается безучастным, а в голосе чувствуется безмерная усталость. Сейчас ее больше волнует перспектива предстоящей зимовки: "Я, дочь и девятилетний внук одни в подъезде остались, того гляди рухнем со второго этажа на первый. Там никто не живет. Половина подъезда уже обрушилась. А мы, как на льдине, - кругом никого, и отовсюду холод..."
Н. Новикова - одна из жертв коммунальной войны. Она назревала полтора десятилетия, а разразилась, как на грех, в морозном ноябре этого года.
Несовершеннолетние бомжи
Точной даты возведения бараков узнать не удалось. Но старожилы утверждают, что эти деревянные строения выросли еще до войны, когда неподалеку от станции Уржумка началось строительство заводов по производству стрелкового оружия - предшественников нынешнего ГПО "Златоустовский машзавод". В 1984 году, когда бараки находились на балансе предприятия, их признали ветхоаварийными. Был составлен график переселения проживавших там семей. По словам заместителя главы города В. Кузнецова, "в 1985 году тогдашнее руководство завода уведомило горисполком о том, что дома расселены и, следовательно, готовы к сносу".
Но потом заводские начальники передумали сносить пришедшие в негодность бараки. Их стали использовать в качестве маневренного жилого фонда для временного проживания нуждающихся. Но в нашей стране самое временное имеет стойкую тенденцию к превращению в самое постоянное. Поскольку бараков вроде бы уже и не существовало, их самовольно заселили граждане, по разным причинам оказавшиеся без крыши над головой.
- Моя семья, - рассказывала хозяйка седьмой квартиры дома N 34 Н. Строгова, - поселилась здесь лет 13 тому назад. Приехали с Севера, жить было негде. Это жилье было вполне пригодное.
В бараке у Натальи Ивановны восемь лет назад родилась дочь Маша. Врачи диагностировали у нее синдром Дауна. Чтобы получать пенсию на ребенка-инвалида, Наталья Ивановна прописалась у подружки в частном доме. Обращалась в городской центр соцзащиты: так, мол, и так, муж воевал в Афганистане, дочка - инвалид. Какое-нибудь жилье нам светит? Велели собрать документы, но надежды не дали: "Жилья в городе нет". Муж работает, но при одном кормильце какой в семье достаток? На покупку жилья сроду не накопить.
Подобные истории можно услышать за дверью каждой из 13 обитаемых квартир в домах N 34 и 36 на улице Чкалова. Одни продали дом, а новый купить не смогли - деньги съела инфляция. Другие приехали в Златоуст издалека. Третьи... Да что там говорить, в годы коренных экономических и политических реформ судьба играет человеком в самые суровые игры!
Люди (в том числе не один десяток несовершеннолетних детей) живут здесь, либо вообще не имея прописки, либо прописанные где-то на стороне у знакомых. По этой самой причине обитатели бараков не платят ни за аренду жилья, ни за коммунальные услуги. На пропитание зарабатывают чем придется. Например, не имеющие прописки Е. Чернавина и Н. Кобякова "стоят на базаре", торгуют взятым на реализацию товаром.
До недавнего времени жизнь в бараках шла своим чередом: одни умирали, другие рождались, появляясь на свет бомжами - людьми без определенного места жительства. В 1994 году ГПО "ЗМЗ" умудрился передать ветхоаварийные дома в муниципальную собственность. Городские чиновники ничтоже сумняшеся надели этот хомут на свою шею. В прошлом году был составлен очередной акт (если не ошибаюсь, третий по счету) о непригодности домов к проживанию. Однако и на сей раз бараки устояли.
Жаркая зима 99-го
Так бы все и продолжалось, не случись нынче авария как раз на том участке теплотрассы, от которого запитаны дома барачного типа. В конце октября вода залила проезжую часть улицы Полетаева, препятствуя движению рейсовых автобусов. 1 ноября владелец теплотрассы - ГПО "ЗМЗ" - отрезал от тепла оба барака.
Их обитатели несколько дней терпеливо ждали, а потом забеспокоились. Тем более, что в праздничные дни метеорологи обещали резкое похолодание. 5 ноября разведка донесла, что в соседних домах тепло есть, а бараки замерзают по причине отлучения от теплотрассы. Обращались в разные инстанции - в цех N 19 ГПО "ЗМЗ", к руководителям жилищно-коммунальных организаций. Не добившись результата, самостоятельно сняли заглушки. Тепло пошло, но устранить порыв самовольщики были не в состоянии. Дня три хлестала горячая вода, трасса окончательно вышла из строя, без тепла остались жильцы соседних домов - N 27 и 31.
Мороз на улице крепчал, а конфликт только жарче разгорался. Когда на место происшествия в сопровождении милиции прибыла бригада ремонтников, обитатели бараков вывели на улицу своих несовершеннолетних детей. Их посадили на теплотрассу, предъявив властям ультиматум: тепло всем или никому. Машину, доставившую к месту конфликта заместителя председателя комитета городского хозяйства А. Ефимова, окружили и не давали ей выехать...
И, в конце-концов, добились своего: бараки вновь подключили к теплотрассе. Но аварию, судя по всему, устранить окончательно так и не удалось. 25 ноября, когда мы приезжали на улицу Чкалова, рядом с домом N 36 вовсю парило. Снаружи вообще не похоже, что кто-то может жить в этом полуразвалившемся строении: одна стена оплыла глыбами льда, две другие покрыты инеем, четвертая вообще наполовину разобрана и являет взору припорошенную снегом свалку мусора - на месте квартиры...
В окопах Златоуста
После 15 ноября всем жильцам дома N 36 вручили предписание комитета городского хозяйства с предложением "срочно освободить занимаемое помещение и переехать по месту прописки". Единственной реакцией стало самоубийство 28-летнего И. Новикова, добровольно переселившегося в мир иной.
Глава города В. Мальцев принял постановление, согласно которому комитет городского хозяйства обязан снести полуразвалившийся барак. Его обитателям предложено перебраться в Центр социальной адаптации и в одно из общежитий. Там их расселят временно, до марта 2000 года, обеспечат прописку, помогут трудоустроиться.
Однако людей такая постановка вопроса не устраивает. Они не намерены покидать обветшавшие стены дома.
- Мы никуда отсюда не уйдем, - заявляет от имени соседей Е. Чернавина, живущая в квартире N 5 вместе с 62-летней матерью, сестрой и четырьмя детьми 10-12 лет. - Центр адаптации - временное пристанище. А в марте нас что, на улицу выкинут? Нет уж, пусть нам постоянное жилье дают.
Ситуация, прямо скажем, патовая. Образовался этот узелок в куда более благополучные времена, а завязался намертво сейчас, когда и денег в городской казне нет, и с жильем туго, и тепло в большом дефиците. Но, как сказал поэт, "времена не выбирают, в них живут и умирают". В окопах коммунальной войны проходит детство почти трех десятков юных златоустовцев. Вслед за "генералами песчаных карьеров" им впору петь "Я начал жизнь в трущобах городских..." А ведь когда-то мы думали, что такое возможно где угодно, только не у нас! n