04-01-02
Поэт Николай Година (годы и его склонили к суровой прозе) написал повесть о детстве "Царенок". Книга имеет подзаголовок "Из устных рассказов Владимира Ивановича Родикова-Кузяева". Значит, так: само повествование доверено другу детства Родикову-Кузяеву, автор - только одно из действующих лиц, причем едва ли не эпизодическое, а на роль главного персонажа выдвинут еще один друг детства - Владимир Прокопьевич Васильев по прозвищу Царенок. Зимой, на Масленицу, когда строили снежный городок, отец Царенка наряжался царем, потому его сын и прозван Царенком.
Известно пристрастие Николая Годины к малословию. И на этот раз он не утомит читателя речами. Повесть составлена новеллками, их, как я подсчитал, 162. Это 162 случая из детства. У каждого их наберется не меньше. Таких же или очень похожих. Про то, как кто-то в бане угорел. А кто-то нечаянно чуть не убил (или убил) из ружья товарища. Как в засуху вся деревня таскала ведрами воду, чтобы залить могилу утопленницы. Как похоронили женщину, якобы еще живую. Как волки съели покойника. Про грозу, когда кого-то убило. Про то, как пацаны ходили зорить грачей или чаек и на костре в старом чайнике варили яйца.
В книге много бытовой житейской физиологии, "низкого", стыдного, охального. Мной давно замечено, что лирик Николай Година всегда готов убежать от лирики, а тем более от пронзительности, от сентиментальности. Те случаи, когда должно защемить сердце и увлажниться глаза, он нарочно перебивает грубой шуткой или некрасивой подробностью. Если тяжело, он предпочитает хохотнуть, а не захныкать.
Что в ней, в повести "Царенок"? Ничего особенного? Бытописание и не более того? Вроде так, ничего особенного, легкие наброски, эскизы, этюды с натуры. Однако в Царенке я увидел нечто очень знакомое, характер особой стати, судьбу, которую умом не понять и каким-нибудь аршином не измерить. Жизнь, в которой есть хорошее и плохое, но одно от другого невозможно отличить.
В самом деле, Царенок, он какой: плохой или хороший? Сами посудите. "Царенок украл у Мишки Знайко фанерную лодку. Легкая такая. Ночью увез на тележке, спрятал в камышах. И не стала рыба ловиться у людей. Сам скроется в зарослях и следит, кто где ставит. Утром мужики едут на рыбалку, а Царенок с рыбалки, только своей дорогой". "В 1944 году Царенок лазил к нам в дом. Первый раз украл сапоги, хромовые, Тамариного отца и еще что-то, не помню. Второй раз утащил порох, дробь, свинец. Короче, Алексей пошел к ним, там ввалил Царю и все принес. На этом и кончилось. Не сердились, опять ходили друг к другу". "Царенок, он любил подшутить, а потом посмеяться". "Володька Царь повел нас с тобой в дуброву: напою березовым соком. Я большую лунку вырубил. Пришли, правда, большая лунка и полная соку. Мы соломинками быстро выпили, а он хохочет: я начурил, а вы пьете!" "Царенок женился пять раз". "Знаю, что позднее он женился в Шамурино. По разговорам, застрелил своего тестя. Он пил, а тесть хотел его поучить. Царенок снял со стены ружье и убил. Ему лет двенадцать дали". "Я встречался с ним после освобождения. Морда, хоть прикуривай, полный рот золотых зубов". "Пьешь?" - "Пью, - говорит, - и здорово. Ежели четыря дня в году не пью, то хорошо". "А вот сколько Царенок закончил классов, никто, наверное, не помнит. Может, два, но не больше". "Меня поражало его бесстрашие. Вот кто из нас мог ночевать на березе в грачином гнезде? А он мне хвалился: "Лучше нет, спать в гнездах. Все время покачивает, а снизу тепло". "Стрелял из любого положения. Сидячую птицу бил только в голову". "Этому человеку образования бы - цены бы не было". "Гораздо позднее я выяснил, что он очень добрый и даже ласковый. И очень сильный, выносливый. Он мог бежать хоть час, хоть два". "А вот работать он не хотел". "И не любил ходить в табуне". "Он воспитал меня выносливым, не трусом, не нытиком". "Я много ночей с ним провел. И всегда он старался, чтобы мне было хорошо. А с едой - сам не съест, мне отдаст". "Хороший был друг. Он мне сказал: "Меня теперь Ампиратором зовут".
Что-то всегда мешает царятам стать обыкновенными людьми, прожить нормальную жизнь. Всегда что-то найдется, чтобы исковеркать судьбу. То война. То культ. То застой. То реформы. А если бы не обстоятельства...
Михаил ФОНОТОВ