04-10-00
Понятно, что академическая драма должна подтверждать свой солидный статус серьезными, масштабными постановками из мира классики - русской ли, зарубежной. Разумеется, в городе масса театров, в которых идут проверенные временем пьесы. Однако разве кто-нибудь станет возражать, что патент на освоение культурного наследия практически единодушно выдается главному драматическому театру области. Таковы наши, зрительские, ожидания и надежды.
-Классика классикой, но мы, между прочим, очень много думаем и спорим с коллегами по поводу современности и современного театра, - говорит главный режиссер академической драмы Наум Орлов. - Что такое "нерв сегодняшнего дня"? И как можно удержать энергетику нашего повседневного существования? Какими средствами выразить? Набили оскомину трюизмы о вечной актуальности классики. Но, по сути дела, так ведь оно и есть: Острая форма нынешней, падкой на внешние эффекты драматургии, не всегда точно попадает в солнечное сплетение злобы дня. А вы только непредвзято задумайтесь над самим этим выражением "злоба дня":
В кабинете худрука - эскизы нового спектакля, которым театр открывает свой юбилейный сезон. Известный московский сценограф Татьяна Сельвинская придумала галерею постепенно открывающихся зрителю врат, которые сторожат каменные львы. Так, порой, и суть буквально на наших глазах происходящих процессов опутывается ложными интерпретациями. Что ж, вполне, можно сказать, животрепещущая проблематика.
Между тем премьера обещает быть веселой, шумной, даже озорной - Наум Орлов ставит классический бродвейский мюзикл "Моя прекрасная леди", написанный Ф. Лоу по мотивам пьесы Б. Шоу "Пигмалион". Мы с детства знаем классические зонги "Я танцевать хочу" или "Если повезет чуть-чуть:". Известный уральский композитор Анатолий Кривошей сделал странные, джазовые почти, аранжировки известных мелодий. Весь прошлый сезон драматические актеры учились петь:
- Нет, нельзя сказать, что мы намеренно чураемся современных пьес, - продолжает Наум Юрьевич. - Но по всему выходит, что классику ставить гораздо интереснее. Она как-то объемнее, что ли: Просто нужно уметь вывернуть известный конфликт таким образом, чтобы до боли известная пьеса засверкала вдруг новыми красками и гранями:
В самом театре драмы к своему академическому статусу относятся весьма иронически. И хотя с ненадуманным пиететом относятся к вкладу великих стариков, рутину и штампы актерского мастерства преодолевают с помощью веселых и музыкальных постановок. В прошлом году "на ура" шел фарс Григория Горина "Чума на оба ваши дома" в постановке Наума Орлова и музыкально-киношные "хулиганства" Марины Аничковой "Вчера, сегодня и: всегда!". Традиция масштабных музыкально-драматических работ была заложена еще первым, в Челябинске, спектаклем Наума Орлова "Иосиф Швейк против Франца-Иосифа". Нынешняя огненная "Леди" - из их числа.
На малой сцене Михаил Филимонов пытается нарушить многолетнюю монополию Антона Павловича. Вот уже несколько сезонов подряд здесь идут только спектакли чеховского цикла. Сначала - "Безотцовщина", теперь "Дядя Ваня" и "Вишневый сад". Вскоре к ним должен добавиться и "Иванов". Но реформатор Филимонов ставит здесь скандинавскую версию нашего классика - камерную драму Августа Стриндберга "Пляска жизни: Пляска смерти:". В ее основе - извечный (и, значит, современный) конфликт полов, противостояние мужчины и женщины, корни которого постановщик пытается проследить с ветхозаветных времен, с Адама и Евы.
Сценограф Олег Петров пытается вписать свою автономно существующую декорацию (плот со множеством люков) в уже имеющееся чеховское пространство, из-за чего все изводы сюжета в драме Стриндберга начинают звучать едва ль не по-чеховски. Филимонов поставил в Челябинской драме массу веселых и шумных спектаклей. Но все их объединял исследовательский интерес к любовному чувству. Вот, значит, и "докатился" до Стриндберга.
Классическая шведская пьеса в наших широтах тоже звучит неожиданно остро. Игра с классикой, в классики продолжается:
Дмитрий БАВИЛЬСКИЙ