06-09-03
Айвар ВАЛЕЕВ
Казань-Челябинск
На минувшей неделе в Казани прошли Дни Челябинской области в Республике Татарстан. Чиновники и промышленники обоих регионов договорились продолжать дружить домами. Дело хорошее, но вопроса "зачем?" не исключает. Специальный корреспондент "Челябинского рабочего" попытался на него ответить самостоятельно.
"Пользуйтесь, пока мы есть"
Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, Шаймиев и Сумин словно бы выросли на одной улице. Оба родились и воспитывались в деревне, в многодетных семьях. Оба рано стали руководить людьми, оба - демократы, но жесткие. Наконец, и тот, и другой имеют поддержку населения и вес в Москве. Конечно, у Шаймиева последние два пункта выше, отчасти по объективным причинам. Но все же главное - единая "матрица". Как сказал, обращаясь к хозяйственникам, президент Татарии, пользуйтесь, пока мы есть, мы - последнее поколение руководителей, воспитанных на патриотизме, скоро на наше место придут бизнесмены:
По советской привычке объемы экономического сотрудничества оба лидера склонны определять цифрами и планами. Как они надеются, в самое ближайшее время этот объем достигнет трех миллиардов рублей. Очень значительная цифра. Скажем, со Свердловской областью товарооборот на треть ниже, несмотря на дружбу Шаймиева с Росселем и подписанный на три года раньше нашего договор о сотрудничестве. Дело здесь не только во взаимных симпатиях первых лиц, а в объективной, еще в советские времена заложенной, структуре экономики: татарскому машиностроению нужен металл, нам - машины и бензин подешевле. Мощные перспективы перед челябинской строительной индустрией открывают программа "Ветхое жилье" и грядущее 1000-летие Казани.
Собственно, в рыночной экономике можно запросто обойтись и без указаний власти насчет того, с кем торговать. Но руководители двух регионов старательно исполняют роли высокопоставленных менеджеров по маркетингу и отчасти - некоей "крыши". Экономика, в конце концов, нужна, чтобы сильнее замотивировать политический интерес.
На итоговой пресс-конференции не было прямого вопроса на тему федерализма, однако оба выступающих проговорились, что эта тема их очень волнует. Она на самом деле волнует многих региональных лидеров, не все готовы об этом говорить вслух. И выстраивание Кремлем пресловутой "вертикали власти", помимо артикулируемых плюсов, сулит большую зависимость от чиновников в Москве. Минтимер Шаймиев посетовал на то, что чиновничество уже оживилось: все явнее в московских министерствах звучит запретительная нотка. "А где запреты - там взятки", - резюмировал президент.
Сообща мощным регионам-донорам легче вести полемику с Москвой относительно той части налогов, которая уходит в центр, а это сегодня около 40 процентов того, что здесь зарабатывается. Такая ставка отнюдь не стимулирует развития экономики. Все, как у людей: чем больше отдаешь, тем меньше хочется работать.
Есть у политического сотрудничества и внутренние дивиденды. Сумину дружба с Шаймиевым нужна как мощный аргумент на выборах для татар, живущих в области. Шаймиеву важен внутрироссийский промоушн своей модели развития.
484:422 в нашу пользу
Мифы о том, что Татарстан живет лучше остальной России, несколько преувеличены. На днях одна московская газета пересчитала, сколько бутербродов можно купить на среднюю зарплату в различных регионах страны. Пока Челябинская область побеждает Татарстан со счетом 484:422. Чем может гордиться республика - так это сохраненным средним классом. А значит, социальным спокойствием. Средний класс в данном случае - это не экономическая формула, но визуальный образ. На улицах столичной Казани не так много иномарок, как в Челябинске. Люди одеты хорошо, но редко когда дорого. Они спокойны и доброжелательны - от былых казанских бандформирований остались одни воспоминания.
Столь же немного в Казани дорогих ресторанов, есть проблемы с качеством дорог. Все это наводит на мысль, что здесь нет, так сказать, социального заказчика всех этих благ цивилизации. То ли плохо с тем, что называется мелким и средним предпринимательством, то ли, что вероятнее, в Татарии нет в большом количестве традиционных источников пополнения кошельков "новых русских" - нефти и металла. "Татнефть" - мощный добывающий и нефтеперерабатывающий концерн власти - не отдали во времена приватизации олигархам: Шаймиев настоял на своих поправках к Чубайсу. Контрольный пакет акций ОАО "Татнефть" принадлежит правительству Татарстана, а значит, прибыль (налоги с нее - это треть доходной части бюджета республики) направляется на всякого рода общественные нужды. Скажем, на знаменитую программу ликвидации ветхого жилья с каждой добытой тонны нефти идет 15 рублей. Что касается автогиганта "КамАЗ", то он лишь в последние год-два становится на ноги, пережив типичные для российского машиностроения катаклизмы. О "Тасме", что производила когда-то фото- и кинопленки, вообще ничего не слышно. Из новых брендов мощно заявил о себе разве что "Красный Восток", кроме одноименного пива выпускающий еще "Солодов" и ряд других популярных марок.
Справедливости ради нужно сказать, что недостаток богатых - причина ползучей контрреволюции в области сервиса. Скажем, в четырехзвездочной гостинице "Булгар" вы с трудом сможете отдать отутюжить свои брюки, а в каком-нибудь ресторане будете ждать ложку или дополнительную тарелку весь вечер.
Но, что важно, сельское население чувствует себя увереннее, чем в остальной России. Говорят, села в Татарии сплошь газифицированы. Дороги асфальтированы. После жатвы передовики-комбайнеры покупают машины. 30 центнеров зерна с гектара - средний показатель урожайности по республике. Сельское хозяйство - один из приоритетов татарского президента, наверное, потому, что сам он родом из села. Впрочем, не всем политикам социальная родословная помогает:
"МММ"
В каждой области есть свои "номенклатурные" серии автономеров. У нас это "ООО", где-то - "ААА". В Татарстане самыми престижными считаются "МММ". Можно предположить, что подразумевается "Минтимер".
Шаймиева в республике уважают, это факт. Но только лишь пресловутым восточным чинопочитанием его феномен не объяснить. Более того, как рассказал водитель машины (татарин), подбросивший меня на вокзал, особенно довольны Шаймиевым русские, а это 46 процентов населения. Впрочем, чего тут странного? Шаймиев отодвинул националистов весьма далеко от тех мест, где принимаются решения. А между тем это не безумные экстремисты, а весьма образованные люди, которые умеют выстраивать систему аргументов и у которых болит душа за свой народ.
И тем не менее Шаймиев гнет свою линию. Представители православной конфессии чувствуют на себе подчеркнуто паритетное с мусульманами внимание. Из президентского окна открывается вид на храм и мечеть. Это не "политтехнологии", а осознанная с советского детства позиция. Шаймиев не без гордости говорит, что хотя и не всегда хорошо изъясняется по-русски, грамматику знает на "пятерку" - русский в его татарской школе прилежно учили по учебникам.
Впрочем, кроме эмоциональных аспектов есть весьма существенный рациональный. Шаймиев говорит, что, принимая какие-либо решения, он всегда думает и о тех татарах, которые живут вне республики. И отношение к происходящему в Татарстане так или иначе экстраполируется на всю татарскую нацию.
Самыми сложными во всем мире считаются национальные проблемы. Даже в благополучной Западной Европе есть как минимум три бурлящих очага национальных разногласий и еще не менее пяти зон с неустойчивой национальной тектоникой. Политики, которые сегодня с такой легкостью рассуждают на тему "соответствия местных законов федеральным", выставляют за скобки вполне естественное желание любого народа иметь свою государственность. Вопрос не в экономике и не в тщеславии, но в фундаментальных человеческих потребностях. В этом смысле договор о разграничении предметов ведения Казани и Москвы, а также та форма декларации о национальном суверенитете, которая была принята в 1990 году, - это, без преувеличения, исторический компромисс, наше уникальное российское "ноу-хау", которое позволило решить историческую проблему и сохранить Федерацию единой. А Шаймиеву удалось и образ татарина сделать более привлекательным.
Интересно, что к традиционной тюбетейке и узорчатым кожаным тапочкам, кои чаще всего покупают на память о Татарии туристы, сегодня прибавился очень остроумный сувенир. Это глиняная фигурка "бабая", как бы в жанре нэцкэ. Он сложил руки за спиной, выставил уютное пузо вперед и лукаво так улыбается. Интересно, что к "бабаю" предлагается еще и этакая татарская "кумушка" в расписном платке. Продавщица чисто по-женски переживала: все покупают только "бабаев", а "кумушки" никому не нужны. Портретного сходства "бабая" с Шаймиевым нет, но, думается, он имеет право на какие-то проценты с продаж:
Cool Шариф
Кстати, купить нечто свежее на память о Казани затруднительно. Портреты Путина - пожалуйста, Шаймиева - нет. Последний фотоальбом о Казани выпущен восемь лет назад, а с тех пор город преобразился. Одна мечеть Кул-Шариф чего стоит!
Монументальное здание купольной композиции, окруженное четырьмя минаретами по углам и четырьмя башенками между ними, особенно эффектно смотрится на фоне вечернего неба. Подсвеченный снизу коелгинский мрамор (привет родным!), которым облицована мечеть, источает какое-то лунное сияние.
Забавное сооружение построил на въезде в город художник и экстрасенс Ильдар Ханов - "Храм семи религий". Вряд ли этот храм функционален, зато отражает текущий социокультурный момент.
А вот местный "Арбат", превративший некогда тесную и серую улицу Баумана в городской променад, меня впечатлил меньше. Идея хорошая, но кого сейчас Арбатом удивишь, все уже где-то видано, включая именные плитки знаменитых татарских артистов. Фантазии для столицы, пожалуй, недостаточно.
В Казани всегда множество гостей. В дни визита челябинской делегации здесь проходил съезд Международной конфедерации журналистов, следом открывалась I всероссийская летняя спартакиада учащихся, отпраздновать День республики 30 августа приехало более 30 глав иностранных дипмиссий в Москве. Лично у меня трижды спрашивали, как пройти туда-то. Здесь есть на что посмотреть, где погулять. Город местами очень напоминает Санкт-Петербург (до революции Казань была третьим по значению центром в России). Несмотря на почти тысячелетний возраст, историческая застройка, за исключением кремля, - это в основном XIX, максимум XVIII век. Что-то снес еще Иван Грозный, а что-то само развалилось. В центре шикарно отреставрированные купеческие здания стоят рядом с остовами домов, которые ждут строителей. Надо полагать, что грядущее 1000-летие Казани (2005 год) решит проблему подобно тому, как это происходит в Питере.
Кроме реставрации постоянно строятся и новые, как бы раньше сказали, объекты соцкультбыта. Развлекательный комплекс "Пирамида", четырехэтажный дворец игровых видов спорта "Баскет-холл", в планах - ледовый стадион. Ну и знаменитая программа "Ветхое жилье", которая чем-то напоминает хрущевскую жилищную революцию. Ее цель - переселить в новые квартиры 47 тысяч жителей Татарстана.
Иное в общем
Суммируя собственные впечатления и мнения побывавших в эти дни в Казани наших политиков, промышленников, деятелей культуры, спортсменов, можно сказать, что Татарстан интересен нам как возможность увидеть иное в общей парадигме. Это - одно из важнейших преимуществ, которое дало нам "наше тяжелое время". Появляется возможность учиться за счет других, причем в любом случае - успехам или, как говорится, на ошибках.
Множественность форм обустройства постсоветской жизни следует из принципа федерализма. Это сегодня непопулярное слово, но от него в России не уйти, как бы ни складывался сиюминутный политический пасьянс. Запас прочности у президента Путина, имеющего сейчас высочайший рейтинг и благополучные цены на нефть, невечен. Блицкриг против террористов в Чечне не получился, значит, вскоре ему понадобится опора политических лидеров на местах хотя бы для того, чтобы было с кем разделить ответственность. В этом смысле "федералистская" принципиальность Шаймиева, Сумина, Росселя и еще нескольких региональных руководителей - это не "зачатки сепаратизма", а как раз, наоборот, готовность ответствовать.
Тем более что одновременно с центростремительной идеей "властной вертикали" снизу мощно напирает идея регионального самосознания. Это объективный процесс. На бытовом уровне - гордость за то, чего нет у других. Ведь еще недавно в каждом городе-миллионнике были свои кинотеатр "Урал" и гостиница "Малахит" и их псевдонимы не спасали от синдрома героя "Иронии судьбы".
Если же говорить о более серьезных вещах, то России стратегически выгодно, чтобы ее граждане ощущали ценность и притягательность родной земли, пока ее не освоили, к примеру, старательные китайцы: n