09-11-02
Сергей БЛИНОВСКИХ: На вызов террористов мы должны ответить предельно жестко
"У терроризма нет ни национальности, ни религии..." Сколько раз после страшной трагедии на Дубровке слышал я эту глубокомысленную фразу. Ну нет, и все тут. То есть у бараевых и хаттабов они вроде есть, а у террористов - уже нет. Словно, стоит им взять в руки оружие и начать убивать мирных людей, они сразу превращаются в некую наднациональную субстанцию...
Есть у терроризма национальность! И мы это видели своими глазами.
Что ж до ислама... Я далек от веры в то, что ублюдки, они же "борцы за свободу Ичкерии", ворвавшиеся на представление мюзикла, действовали во имя неких неведомых мне идеалов ислама. Чушь это. Вот недоумевают: почему "шахидки" не взорвали себя заодно с заложниками? А потому что умирать страшно, потому что хотелось перед телекамерами гордо выйти из здания ДК, пересесть в автобусы и укатить подальше на безопасное расстояние. А шахидская бутафория - это не более чем театральщина, навязанная им зарубежными спонсорами...
Теракт на Дубовке сплотил нацию. К сожалению, только на очень короткий срок. И вот снова страницы печатных СМИ и интернет-изданий заполнили сентенции на тему того, что проблема Чечни может быть решена только политическими методами. Что в трагедии "Норд-Оста" виновны прежде всего продажные московские милиционеры, а горстка мирных шахидов и не хотела, но просто вынуждена была пойти на захват... Наши же публицисты советуют России умерить "имперскую спесь" и срочно идти на переговоры с Масхадовым или хотя бы с Закаевым, благо можно сделать это, скажем, прямо в Дании, на умиление всему мировому сообществу. А почему, собственно?
Потому что в глазах и устах лордов джаддов эти люди не террористы, а чеченские повстанцы? Ах, ну конечно! Каждая нация имеет право на самоопределение, а права национальных меньшинств должны быть соблюдены. Уверен, что это не так. Самоопределению любой нации есть предел, как и права доминирующих народов должны быть защищены. Раз пойдя на поводу у сепаратистов, политики рискуют ввергнуть многонациональную и многоконфессиональную Россию в глубочайший хаос. Автономия - максимум на что может рассчитывать Чечня. И то в некоторой временной перспективе и на основе жестко прописанных на федеральном уровне принципов. И никаких демократических референдумов!
Надо, наконец, назвать некоторые вещи своими именами. Сказать, к примеру, что так называемая Ичкерия - это террористический анклав и никакие переговоры с ее лидерами невозможны. Конечно, Масхадов - законно избранный президент. Но давайте начистоту: таковым он является только постольку, поскольку ПРИЗНАН законно избранным. Признан страной, раздавленной после Хасавюрта собственным общественным мнением.
Все предыдущие попытки переговоров с ичкерийцами были с их стороны демонстрацией предельного презрения к федеральной власти. Нас проверяли "на слабо" просто и цинично. И всякая готовность к компромиссу вызывала остервенение, замешанное на чувстве безнаказанности. Достаточно вспомнить геноцид русских после вывода федеральных сил из Чечни, бесчисленные захваты заложников на сопредельных территориях и, наконец, подготовку к оккупации и исламизации Дагестана. Вся логика чеченского конфликта в том, что готовность к переговорам всегда воспринималась чеченцами как признак слабости. И только жестокость и предательство заслуживали восхищения.
Вспомните, теракту на Дубровке предшествовали разговоры о готовности некоторых российских политиков-заднескамеечников выступить посредниками на переговорах с Масхадовым! Чем все закончилось? Так что если мы хотим, чтобы ужас "Норд-Оста" волной прокатился по России, давайте создадим комиссию, и пусть Касьянов как-нибудь позвонит Масхадову или Басаеву...
Главная опасность, которая сегодня стоит перед российским обществом, - это искушение компромиссом с терроризмом. И искушение это чрезвычайно велико именно потому, что вся наша культура замешана на принципах толерантности, готовности к компромиссу и переговорам. Но варвары вне культуры. Умиляют попытки найти логическое объяснение жестокости ичкерийских террористов. Этой логики просто нет. Жестокость, отторжение цивилизации имеет для них самоценное значение. Жестокость, отрубленные головы не есть средство на пути к достижению какой-то цели (политической или религиозной). Жестокость для них и есть сама цель. Плюс, конечно, очень большие деньги. И потому инстинкт самосохранения вынуждает нас защищаться, физически уничтожая вооруженных террористов и добиваясь наказания безоружных, а в некоторых случаях и им сочувствующих. И потому я думаю, что Закаев вне зависимости от его роли и участия в событиях на Дубровке, равно как и участия в других терактах, должен быть судим в России. Только предельной жестокостью мы можем ответить на беспрецедентный вызов, который бросили нашему обществу террористы.