10-01-07
Живой интерес и разнообразные отклики вызвала премьера спектакля "Пьемонтский зверь" по пьесе молодого белорусского драматурга Андрея Курейчика в челябинском театре "Манекен". Зритель шел на историческую драму - повествование о днях, давно минувших, а пережил нечто сиюминутное и вечное. Спектакль ругают - кто за фальшь, кто за театральщину. И хвалят - за искренность и театральность.
Пьеса Курейчика "Пьемонтский зверь" - о сгустке предельных эмоций: о ненависти, столь же сильной, что и любовь, о предательстве на грани всепрощения, о том, что жизнь: она такая, какая есть, какой ее придумал Бог, и нет в ней ни правых, ни виноватых. Это сильное и живое содержание пробивается даже через ходульный сюжет исторической драмы, действие которой разворачивается в монастырских застенках и нашпиговано традиционными формулами, а иногда и очень предсказуемыми, заштампованными линиями. Настоятельница обязательно должна сломить "жесткого" и "жесточайшего" человека в послушнице по имени Изабелла (актриса И. Патрикеева); один из церковных служителей будет домогаться отнюдь не сестринской любви монашки Марии; а главная героиня Изабелла полюбит смертельно раненного рыцаря, за которым ей приказано ухаживать. Однако будет и "дыхание времени". О сестрах во Боге, снедаемых сладостной страстью друг к другу, ревнующих и предающих ради плотского желания. Насколько помнится, много, пространно и детально исследовал природу этого чувства в его женских проявлениях Дени Дидро в книжке под названием "Монахиня", но вот о возможности проявления такой любви у блаженной Иоанны пока никто не подозревал.
Сюжет пьесы достаточно прост: в монастыре появляется новая послушница по имени Изабелла, в миру - дочь влиятельного и не брезгующего убийствами правителя, бегущая от врагов внутренних и внешних. Главная линия - преобразование человека из дикого зверя в смиренного служителя, для чего героине придется пройти через унижение от настоятельницы (Н. Гончарова), любовь к рыцарю Джофрею (Г. Акимов), потери, борьбу и ощущение смерти за плечом.
Помимо отклика на современность есть в сюжете некая назойливая повторяемость. Многим зрителям первое действие показалось затянутым и скучным. Сцены копировали одна другую. Главная героиня Изабелла, появившись в монастыре, обитатели коего наслышаны о совершенных ею зверствах (убийство брата, пленных), вынуждена доказывать, что нет у нее ни хвоста, ни медвежьих когтей, которыми наделила ее людская молва. И вот она оголяет ноги сначала для блаженной сестры Иоанны, затем для других монашек. И действия, и слова при этом практически идентичны. За попытку создать лейтмотив нельзя принять и пересказы, иллюстрации, периодически возникающие в спектакле. Например: монахини говорят, что в Изабелле проснулся ангел, что уже несколько недель та стоит на коленях и молится, а в следующую минуту кулиса открывает героиню и наглядно демонстрирует это: Театральщина.
"Витиеватость" сюжета - замечательный повод использовать все доступные средства театральной выразительности. Последним веришь больше, чем тексту. Внешняя образность выходит за рамки, прямо скажем, не самого значительного текста. Но постановка тем и интересна: пусть сюжет равнодушно схематичен, зато само действо и сценические приемы зрелищны, по-настоящему театральны. Декорации не сменяются весь спектакль, поток времени направляет вращающаяся кулиса, открывающая одних и скрывающая других, ее то вальсирующие, то опасливо подрагивающие движения весьма гармонируют со страстями, бушующими на сцене. Пламя, играющее золотом и кровью, на монастырских стенах. Гремящие цепи. С. Образцов сказал бы: ":предельная образность. Театральная. Только театру присущая". Может быть, и жив театр благодаря такой образности своей, невозможной для кино, излишне вычурной для литературы.
Финал неожиданно лиричен и искренен. Слово не доминирует над визуальным рядом, не контрастирует с ним. Текст непреложно совпадет со светом, звуком, декорацией и костюмами. Впервые за время просмотра появится доверие к тому, что происходит на сцене. А там - тусклые, слабо освещенные стены монастыря, приютившие "пьемонтского зверя", должны превратиться в пепел, чтобы из праха проклятого, жестокого мира появилась страна блаженной Иоанны, где только цветы, только птицы, где каждый из них, где каждый из нас получит из ее рук травинку-веточку: Театр:
Юлия ЛОЩИННАЯ