11-04-98
- Бывает, боль уже прошла, а больной еще долго в это не верит, - говорит Светлана Тагировна. - Ему все кажется, что лицо продолжает болеть. И что он не может ни поесть, ни попить, ни побриться, ни зубы почистить. Некоторые настаивают на повторной операции. Они много лет жили с этой болью и не верят, что она их, наконец, отпустила.
Светлана Тагировна Исмагилова - врач высшей категории. Работает во втором нейрохирургическом отделении городской клинической больницы скорой помощи. Она кандидат медицинских наук и заведует отделением в институте лазерной хирургии, который создан на базе этой больницы.
Речь идет о невралгии тройничного нерва и его лечении. Оказывается, чтобы избавиться от невралгии, надо перерезать, разрушить нерв. Собственно, сделать это не очень сложно. Можно скальпелем. Но нерв проходит в полости черепа, а рядом - мозг. Как туда проникнуть со скальпелем? Голова ведь.
Тогда изобрели специальную иглу с маленьким просветом на кончике. Стали разрушать нерв кипятком, фенолом, электротоком. Но не всегда получалось удачно. Вот тогда и приспособили лазер, и челябинские доктора освоили новую технологию. Больные теперь не нарадуются. "От всего сердца благодарим Светлану Тагировну Исмагилову", - пишет в редакцию от имени группы больных пенсионер Андрей Пименович Рогозин.
- Теперь к нам едут лечиться со всего белого света, - продолжает Светлана Тагировна.
- Так-таки со всего...
- Судите сами. Из Кузбасса, из Казахстана. Недавно выписали больного из Хабаровска. Он страдал невралгией более 15 лет. До нас ему уже сделали три операции и несколько раз - блокады. Его оперировали в Москве, в Венгрии - не помогало. Он ни во что не верил, на следующий день после операции снова ждал боли, ему казалось, что она продолжается. Мы уже приготовились выписывать, но человек боялся уезжать и все уверял нас, что у него болит. Мозг привык ощущать эту боль, и больной стал настаивать на повторной операции. Теперь он регулярно нам звонит и продолжает благодарить.
- Много вы сделали таких операций?
- Около четырехсот.
- И вы помните пациентов?
- Всех, до одного. Хотя узнаю порой с трудом. К нам поступают бледные, похудевшие. Ничего удивительного: они ведь много лет практически не ели досыта. Да и боль не делает человека краше. После операции они приходят, поправившись.
- Вы лечите не только невралгию?
- Разумеется. Это же больница скорой помощи, и основной наш контингент с травмами и заболеваниями центральной и периферической нервной системы.
- Насколько я понимаю, нервы связывают мозг со всем остальным организмом?
- К нам привозят пациентов с черепно-мозговыми травмами, повреждениями позвоночника, спинного мозга, нервов. Скажем, порез на руке. Сейчас вот выписали девушку, она упала с десятого этажа. Оперировал ее доктор Андрей Михайлович Иванченко. А лечила я.
- Ужасный случай. Но почему ее оперировал нейрохирург?
- Потому что опасность представляла прежде всего черепно-мозговая травма, мозг был размозженным, надо было убрать костные отломки. У нее не работали рука и нога, нарушилась речь. Вылечили, спасли. Рука и нога стали работать, речь восстановилась.
- Не приходилось замечать, кто более вынослив - мужчины или женщины?
- Женщины более выносливы и в лечении могут добиться большего.
- Я все же думал - наоборот. Женский мозг отличается от мужского?
- Мужчина мыслит по-мужски, а женщина - по-женски. Но анатомических отличий нет.
- И нервы тоже не отличаются?
- Просто мужские крупнее, женские - мельче.
- Говорят, чем мозг объемнее, тяжелее, тем человек умнее?
- Нет уж, чем крупнее голова, тем больше шапка. На мыслительных способностях это не отражается.
- Есть такое выражение: "Затылком чувствую".
- Выражение есть, а чувствовать вряд ли можно.
- Ваши коллеги мне сейчас разъяснили, что 90 процентов всех чувств человека приходится на глаза. А зрительным нервом управляет участок мозга, который в затылочной части головы. Самый защищенный участок. Человек ведь падает, как правило, лицом вперед.
- Тем не менее затылком никто ничего не видит.
- Вы материалист на сто процентов?
- На сто.
- В экстрасенсов-то вы хоть верите? Есть ведь много примеров, когда они действительно помогают.
- Лично я не верю. Может быть, потому, что я эту область плохо знаю. Не вникала.
- Некоторые авторы пишут, что у человека есть третий глаз.
- Операций сделала много, но никаких признаков третьего глаза никогда не видела.
- Но ведь предчувствия есть. И интуиция тоже. Тут не надо спорить.
- Я и не спорю. Есть. Но природы их я не знаю. И не суеверна, и астрологию не признаю. Намечая операции, не ориентируемся на влияние Космоса. Иначе мы просто не будем успевать их делать. Думаю, что люди часто просто успокаивают сами себя, потому что навсегда уходить из жизни каждому страшно.
- Тем не менее есть рассказы реальных людей о том, что видели и чувствовали они в состоянии клинической смерти.
- Клиническая смерть - это еще не смерть. Мозг еще живет, и, стало быть, вполне возможны какие-либо галлюцинации.
- Вы, наверное, категорический противник спиртного?
- Разумеется, о чем разговор! Разве сами не видите, нация спивается, привыкает к наркотикам. И в первую очередь это происходит с мужской частью общества. Женщины все же более мудры, более разумны, более приспособлены к жизни. Они и на работе трудятся не меньше, и дома. Мужчины же зачастую и нравственно, и морально, и физически беспомощны.
- Не во всем согласился бы с вами. Среди женщин тоже немало пьющих и наркоманок.
- Во-первых, все же не столько. А во-вторых, это опять из-за мужчин, которые не могут быть поддержкой и опорой для женщин.
- Странно, что вы все это говорите. Вы ведь работаете в мужском коллективе. Согласитесь, что хирургия - все же прежде всего дело мужское. Я успел поговорить с заведующим вашим отделением Василием Петровичем Сорвиловым, с врачами-нейрохирургами Игорем Николаевичем Самковым, Игорем Юрьевичем Захаровым. Мне показалось, что это очень сильные, очень красивые люди.
- О, наши мужчины - действительно. Это скорее исключение. Они же часами стоят у хирургического стола, работают не жалея себя и практически не получая зарплаты.
- Среди больных бывают разные люди - добрые и злые, пострадавшие и преступники. Вы одинаково внимательны ко всем? И лечите одинаково?
- Безусловно. Поскольку я обязана лечить, а не судить. Я просто не имею права на субъективное мнение.
- Даже если больной ведет себя плохо? И вам бы впору на него обидеться?
- На больных мы не обижаемся. На то они и больные. Да это и нерационально.
Беседу вел
Борис ЧЕРМЫШЕНЦЕВ.