13-03-99
После распада Советского Союза у России появилось почти 13 тысяч километров новых границ. Более половины их протяженности - с Казахстаном - находятся под контролем Юго-Восточного регионального управления Федеральной пограничной службы. Начальник ЮВРУ генерал-лейтенант Рамиль Муллаянов считает, что никакого железного занавеса между соседними странами никто строить не собирается.
- Следует взять под жесткий контроль прежде всего вопросы экономической безопасности России на этом участке государственной границы. На всем ее протяжении от Астрахани до Барнаула происходят нарушения правил перемещения грузов, огромным нелегальным потоком идут из страны в страну цветной металл и зерно, горюче-смазочные материалы и сельхозпродукция. А ведь все это наши бюджетные средства, которых мы недосчитываемся в виде налогов и пошлин.
Другой серьезный момент - миграция. Причем в первую очередь из третьих стран. В прошлом году мы задержали свыше 800 граждан Афганистана за нелегальную попытку проникнуть в Россию через Казахстан.
Никто не против - у нас двери открыты. Но ты приди как гость, уважающий хозяина, постучись. Жить все время с открытыми воротами - это по крайней мере беспечность, если не сказать хуже.
- И тем не менее, Рамиль Шамильевич, директор ФПС Константин Тоцкий недавно заявил, что численность сотрудников пограничной службы будет уменьшаться. Насколько это касается вашего управления?
- Если говорить о прошлогоднем бюджете нашего управления, то сравнивать его не с чем. Пока шел эксперимент по невойсковой охране границы, мы действовали, условно говоря, на уровне опытной станции. И только в этом году выйдем на уровень нормального финансирования крупного пограничного объединения, каким является или станет буквально через несколько месяцев ЮВРУ. Пока же, поверьте, аналогов ему нет. Для сравнения. Из 89 субъектов Федерации подразделения и части ЮВРУ размещаются в 20. А на северо-западном направлении всего 1000 километров границы и три субъекта. О чем говорить?
Что же касается численности личного состава, то мы и не увеличиваемся. Все происходит за счет выводимых из других регионов войсковых структур, в рамках и пределах численности всей ФПС. Вот и солдат по призыву у нас не будет, останутся только контрактники, причем местные жители, из приграничных районов.
- Однако границы, какой мы привыкли ее представлять, нет.
- Да, пока статус границы не определен. Для этого надо провести две большие работы. Первая - это делимитация, то есть определение прохождения границы на карте. И демаркация, то есть придание ей правового положения, статуса государственной, с выставлением знаков на местности. Вот тогда можно будет работать предметно. А пока граница больше напоминает межу между соседними совхозами. Так они и делились во времена Советского Союза: мое поле - твое поле.
Но больше волнуют другие проблемы. Например, железнодорожная ветка Астрахань-Саратов дважды пересекает границу на территории Волгоградской и Астраханской областей. Дорога Омск-Курган идет по территории Казахстана 120 километров. И что делать: переносить дорогу или отдавать территорию? Все эти вопросы требуют правового обеспечения, и чем быстрее созданные комиссии по делимитации и демаркации их решат, тем лучше.
- Когда же этот процесс закончится?
- Невозможно предположить. Работу подобных комиссий не регламентируют. Могу привести такой пример. Демаркация границы с Китаем завершилась полтора года назад, а комиссия работала почти 20 лет. Этот процесс, кстати, не совсем от нас зависит. Мы - охрана и можем работать только де-юре, когда есть документы, соглашения.
- Что вы можете сказать о людях границы?
- Приведу вот какой факт. За два года существования управления мы не уволили ни одного офицера, прапорщика или контрактника за дискредитацию звания пограничника. Это показатель. Сегодня очень мало таких структур, где не было бы соблазна. Спасибо ребятам, что понимают: не все можно купить за деньги и охраняют границу как того требует долг.
- Расскажите немного о себе. Увлечения у вас есть?
- Главное из них - служба. Очень ее люблю. Еще в детстве зачитывался книгами о пограничниках и после школы, в 1969 году, поступил в Московское пограничное училище. Учился и закончил его с мечтой стать начальником заставы. Мы гордились своим будущим званием офицера, формой. Горжусь и сейчас. И пытаюсь привить это чувство своим подчиненным. Теперь на представлении, при получении звания все офицеры будут надевать парадную форму. Почему мы сегодня как бы стесняемся своего звания: мол, офицеры - нахлебники? В прошлом году в отношении наших сотрудников было совершено более 20 противоправных действий. Значит, кому-то не по нраву, что они достойно охраняют границу.
- Все-таки лучше о себе, Рамиль Шамильевич...
- После училища служил на Памире, сначала заместителем, потом начальником заставы. Старшие товарищи вдруг заметили во мне педагогические таланты. Поэтому следующие четыре года воспитывал курсантов в Алма-Атинском пограничном училище. Затем академия имени Фрунзе и Хорогский отряд. Здесь застала война в Афганистане, куда у нас были недлительные командировки. Это потом я уже перебрался в Мазари-Шариф начальником полевой оперативной группы. Затем Туркмения, Кара-Кумы, начальник штаба. Здесь у меня родился младший сын. Старшему было 14, дочке - полтора. Представьте, пустыня, шесть часов вечера, жара под 40 градусов и маленькая поликлиника, окна настежь. Я жене в окно говорю: "Смотри, как все по-человечески. Рожала бы в городе, уложили бы на 20-й этаж, стафилококк опять же какой-нибудь..." И действительно, уже через два дня я ее забрал домой.
Следующие годы считаю одними из самых лучших в моей жизни. Это был Пянджский погранотряд, я был его начальником. Гордился этим, потому что погранотряд - основная тактическая единица погранвойск, от которой на границе зависит все. В армейском понимании - полк, а по действительному статусу на ранг выше. Маршал Конев однажды сказал: "Кто не командовал полком, тот не может считать себя зрелым командиром". Так что мне повезло пройти эту школу.
В Пяндже я оставил немалый кусочек своей жизни. Первым делом осмотрелся и решил... купить пони. Да-да, лошадку. Прикинул: у меня в отряде примерно 270 семей, в каждой по одному или два ребенка. Офицер, уходя на службу, все равно думает о доме. Чтобы тревожных мыслей по этому поводу у него было меньше, надо иметь и в семье меньше проблем. Купили пони, нарядили солдата в косоворотку, гармониста и - праздник на весь день. А что такое ребенок, который весь день на улице бегает. Его же заставить яблоко скушать и то проблема. Отказались от услуг таджиков, которые пекли для нас хлеб, построили свою пекарню. Во-первых, всегда горячий хлеб. А во-вторых, взяли банки из-под сгущенного молока, разрезали их пополам и пекли для ребятишек булочки. Еще один солдат в косоворотке их раздавал. И надо понимать детскую психологию: не Бог весть какие они вкусные на самом деле, но зато сладкие и бесплатные. Не захочешь - съешь.
Дальше - больше. Духовой оркестр по воскресеньям. Для каждой семьи высадили лимонный куст, выделили участок земли. С землей там трудно, поэтому доставался клочок три на три метра. Но некоторые умудрялись собирать столько помидоров, что до 17 трехлитровых банок закручивали. Уже коптильню построили, чтобы и мясо свое было. Но война в Таджикистане помешала довести это дело до конца.
Действовало офицерское собрание, где торжественно отмечались присвоения званий, назначения на должность. Офицеру не надо было куда-то бежать, что-то искать. Даже курсантам позволялся фужер шампанского по таким случаям. Считаю, что офицер должен уметь красиво пить, причем хорошие напитки. А если два младших офицера играют на бильярде и заходит майор, ему сразу предлагают кий. Как-то приехал к нам начальник Главного штаба генерал Шляхтич, спрашивает: "А это что такое?" Я отвечаю: "Это столы для игры в покер и преферанс". Сам не играю, но знаю, что на мизере положено 20 капель, значит, бутылочка коньяка должна стоять...
Поймите, основа всего этого - воспитание офицерской косточки, гордости за свое звание. И когда мои подчиненные это поняли, почувствовали, приняли - лучше пошла служба на границе, пошли личности на каждой из должностей.
Когда я был еще курсантом, начальник заставы мне как-то сказал: "Запомни, ты не только служишь, но и живешь". А жить нужно службой. Если мне нравится работа, я готов день и ночь любимым делом заниматься. Надо только создать для этого условия. Я думаю, мы их создадим и здесь.
Андрей ГЛУШКОВ.