14-06-97
О "Гленкоре" приходилось слышать разное. Одни
видят в нем зарубежного интервента, посягающего на
собственность "Мечела". Другие - спасительную
соломинку, благодаря которой последний и держится.
Но даже доброжелатели отмечают: не учитывает фирма
провинциальный менталитет. А что же в
действительности?
О "Гленкоре" известно, что это финансово-торговый
холдинг, в состав которого входит ряд промышленных
предприятий, перерабатывающих сырье, производящих
цветные и черные металлы. Ему, в частности,
принадлежит крупное производство феррохрома и
ферросилиция в Южной Америке - завод ССТ (хромовая
корпорация) в Растенбурге. Строятся еще два завода
этого профиля, один из которых - на площадке
южноафриканской компании "Искор", его давнего
партнера.
Финансируя производство, "Гленкор" работает с 50
крупнейшими зарубежными банками - такими, как
швейцарский "UBS", французский "Креди-Лионе",
голландский "ING", австрийский "Кредит-Анштальт",
американский "Чейз-Манхеттен", а в России - с
"Империалом", "Инкомбанком", "Российским
кредитом".
Кроме того, "Гленкор" занимается реализацией нефти
и нефтепродуктов, угля, зерна и сахара - всего
того, что в мире принято называть камодитис
(товары, продающиеся в больших количествах).
- Первой среди входящих в "Гленкор" частных
компаний по объемам торгового оборота стоит
американская фирма "Каргейл". Вторым всегда был
"Марк Рич", - рассказывает начальник департамента
ферросплавов и черных металлов московского
представительства "Гленкора", член совета
директоров АО "Мечел" Алексей Иванушкин. -
Несколько лет назад группа менеджеров выкупила
контрольный пакет у Марка Рича. Тогда же холдинг
получил нынешнее свое название.
Сейчас годовой оборот "Гленкора" равен 30-35
миллиардам долларов (у "Мечела" он в пределах
одного миллиарда). Десятая часть его приходится на
страны СНГ, 2,5 миллиарда долларов - на российский
рынок.
- Мой департамент еще недавно занимался только
ферросплавами, - продолжает А. Иванушкин. - Но
экономическая обстановка в стране ухудшилась.
Партнеры, которым мы поставляли сырье, вместо
денег стали предлагать сталь. Черными металлами
"Гленкор" занимается около трех лет и только в
России.
- Как вы встретились с "Мечелом"?
- До середины 1995 года поставляли ферросплавы
Магнитке, но она перестала с нами рассчитываться.
Тогда и произошло более близкое знакомство с
"Мечелом". У него появились проблемы, а у нас были
возможности их решить.
- Что же удалось сделать?
- Комбинат вернулся к работе с потребителями,
которых потерял в последние годы. Он не только не
повысил, но даже снизил цены на продукцию. А самое
главное - перестал заниматься политикой и
повернулся к реальному делу. В целом по стране,
как мне кажется, этот сдвиг еще не произошел.
Государство по-прежнему продолжает заниматься
политикой.
Меня очень порадовало, что на недавнем съезде
российских металлургов "Мечел" назвали в числе
заводов, с которыми связывают определенные
надежды. Хотя объективно стартовые возможности у
него хуже, чем у Магнитки, Череповца или Липецка.
Он находится в отрыве от сырьевых баз. Не успел
перевооружиться в советское время, поэтому
вынужден делать это сейчас, чтобы не скатиться к
незначительным объемам производства, не исчезнуть
как предприятие черной металлургии. Большинство
заводов, скорее всего, ждет именно такая судьба.
Прогнозы плохие. Нет в России рынка для восьми
гигантов и множества предприятий помельче. А за
рубежом мы вынуждены продавать металл ниже
себестоимости. Но больше-то "живых" денег взять
негде.
Кстати, мне близка позиция генерального директора
ЧМК г-на Топорищева, который не проводит резкую
грань между рынками, чувствует ситуацию. Россия,
сама еще того не осознав, уже интегрируется в
мировую экономику. Пускай плохо, пусть это еще не
высший сорт, но с ней начинают считаться.
- Участвует ли "Гленкор" в финансировании
"Мечела"?
- Да, и кроме него этого больше никто не делает.
Компания предоставляет краткосрочные кредиты, за
которые комбинат отдает металл. Поначалу он
кредитовался на месяц. Теперь - на шесть. Только
через полгода, а фактически и того позже (металл
еще надо продать) гасится часть задолженности. И
разрыв этот постоянно растет.
Сейчас "Гленкором" открыта кредитная линия на 80
миллионов долларов. Мы понимаем: вернуть долг
комбинат сможет лишь тогда, когда станет
прибыльным. И у нас были революционные идеи на
этот счет. Скажем, "сузить" профиль предприятия.
Первый вариант реконструкции ЧМК как раз
предполагал сокращение производства, при этом оно
виделось рентабельным. Но совершенно неясно было,
что делать с людьми, которых пришлось бы уволить.
Мы живем в стране, где свободные руки не нужны в
большом количестве, и с этим приходится считаться.
Нынешняя модель развития предполагает, что выпуск
продукции, напротив, будет увеличен. Надеемся
занять практически всех людей, что трудятся на
ЧМК. Сформировать такой подход помог опыт
сталелитейной компании "Искор". Дважды по
приглашению "Гленкора" на комбинат приезжала ее
делегация. Компания из Южной Африки
приватизировалась 5-6 лет назад. Тогда
принадлежавшие ей заводы были убыточными. В схожих
с нашими условиями они смогли нарастить
производство, сделать его прибыльным и сохранить
людей.
- Будет ли "Искор" оказывать содействие в
реконструкции ЧМК?
- Один из выводов, который мы сделали: пророков
надо искать в своем отечестве. В очень
незначительной степени можем рассчитывать на
серьезную поддержку из-за рубежа. Побывав у нас,
представители "Искор" отметили: менеджмент на
"Мечеле" высокого уровня, однако внешние условия,
особенно существующая система налогообложения, не
способствуют тесному сотрудничеству. Поэтому
южноафриканская компания в качестве прямого
инвестора в данный момент не рассматривается.
Но определенную помощь от нее мы получим.
Специалисты из Южной Африки будут привлекаться в
качестве технических консультантов. Надо
совершенствовать бухгалтерский учет. Чтобы иметь
западное финансирование, "Мечел" должен
представлять кредиторам нормальные
консолидированные балансы. Конечно, "Гленкор"
собирается участвовать в перевооружении завода
собственными средствами. Однако потребуется 400-
500 миллионов долларов. Это очень много. А главное
- необходимы "длинные" деньги.
Серьезная работа по их привлечению уже идет.
Договариваться о поставке металлургических
агрегатов мы начинали с "Фуксом", продолжаем с
"Фест-альпине", которая купила половину акций
первой компании. У обеих германских фирм есть
банки, с которыми они традиционно работают,
изготавливая оборудование под их кредиты. Наша
задача - убедить эти банки открыть финансирование
под гарантии "Гленкора" и уж никак не под гарантии
"Мечела". Я думаю, все будет происходить именно по
такому сценарию. Честно говоря, мы не очень
надеемся на кредиты Банка реконструкции и
развития.
- Как один из путей кооперации "Искор" и "Мечела"
при выпуске нержавейки обсуждалась такая схема: в
Южной Африке делают горячекатаный профиль,
поставляют в Челябинск, чтобы здесь его
перерабатывали в холодные рулоны, а затем
продавали готовый продукт внутри страны и за
рубежом.
- К сожалению, у комбината нерентабельные слябы.
Он не сможет получить рентабельного рулона даже
вместе с "Искор". Более того, у компании не
хватает мощностей в черном прокате. Она сама в
основном экспортирует слябы.
Но мы думаем о кооперации с Магниткой, которая
позволит рациональнее загрузить оборудование.
Такой подход кажется более очевидным, если сумеем
найти с ней общий язык. Рассматриваем возможность
работы с "Круппом". С ним у "Гленкора" очень
хорошие отношения, поскольку мы являемся его
стабильным и долговременным поставщиком. Но
загадывать наперед сложно. В прошлом году "Крупп"
получил большие убытки.
Нам хотелось бы начать с какого-нибудь
технического проекта: передавать свой подкат
"Круппу" или, наоборот, получать его из Германии.
А дальше будем смотреть. Во всяком случае, "Мечел"
- не самый привлекательный объект для инвестиций.
"Круппу" гораздо проще купить завод в Чехии или
другой, более стабильной стране. Помимо
экономического у нас продолжает сохраняться
огромный политический риск.
- Значит, "Мечелу" повезло, что он встретился с
"Гленкором"?
- Нам повезло взаимно. В Челябинске нашли людей,
которые имеют идеи и способны их воплощать. Как
представители торговой компании имеем контакты с
другими российскими заводами. Впечатление от
работы с ними у меня гораздо хуже. Хотя выгоду там
получаем более ощутимую.
Я уже как-то говорил: в нынешних условиях
трейдером быть очень выгодно. Чем больше у
предприятия проблем, тем лучше для трейдеров.
Всегда можешь что-то продать, дать деньги под
сумасшедшие проценты. Инвестором же быть сегодня
очень невыгодно. Но мы идем на это, исходя из
философии нашей фирмы и сделанного на будущее
прогноза. В этом есть абсолютно железная
коммерческая логика. В перспективе, может быть,
останется несколько металлургических заводов. Мы
хотим через 10-15 лет иметь возможность работать
вместе с "Мечелом", который, надеемся, выживет и
преобразится. Для этого надо вкладывать в него
сейчас. Гарантий этим вложениям никаких нет. Для
нас это - стопроцентный риск.
- Не все верят в добрые намерения швейцарской
компании, говорят, что ее активность направлена на
то, чтобы подмять "Мечел" под себя.
- Если речь идет о "Гленкоре" в России, я бы не
стал даже называть нас иностранцами. Вы не видели
ни одного иностранца, который бы здесь представлял
интересы фирмы. Это россияне, которые, может быть,
болеют за страну больше, чем их критики. А потом,
что значит "подмять"? "Мечел" - акционерное
общество, у которого достаточно большая
задолженность. Пусть его "подомнут" другие, те,
кто не симпатизирует "Гленкору". Найдут 300-400
миллионов долларов на его развитие и подомнут. Как
прозвучало на недавнем собрании акционеров: вы
хотите стать совладельцем комбината - идите и
купите акции.
- "Гленкор" ведь тоже не является его акционером?
- Он управляет значительным пакетом. Такое право
ему доверили крупные собственники.
- Планирует ли компания сама приобрести акции ЧМК?
- В этом нет особой необходимости. Мы не работаем
на фондовом рынке. Все активы "Гленкора" находятся
в холдинговой фирме, которая принадлежит компании,
но занимается этим видом бизнеса самостоятельно.
Впрочем, я не исключаю, что в будущем она купит
акции ЧМК. Для этого, однако, они должны быть
абсолютно ликвидными. Пока за рубежом комбинат
никто не знает, если не считать нескольких
тайванских заводов, что-то получавших отсюда.
Беседовал Евгений КИТАЕВ.
г. Челябинск.