14-08-97
Разногласия с властью начались сразу после октябрьского переворота. После роспуска Учредительного собрания, закрытия большинства печатных изданий и серии проведенных репрессий русская православная церковь оказалась главным противником власти победившего пролетариата.
10 ноября 1917 года на Красной площади состоялись гражданские похороны жертв революции - это было начало создания революционного некрополя у Кремлевской стены. Погребение состоялось не по церковному обряду, Собор квалифицировал это как оскорбление церкви и в ответ устроил соборные моления обо всех погибших в те дни, независимо от того к белому движению они принадлежали или к красному. В возвании, приглашавшем на Собор, были такие слова: "Покайтесь же и сотворите плоды покаяния. Оставьте безумную и нечестивую мечту лжеучителей, призывающих осуществить всемирное братство путем междоусобия. Вернитесь на путь Христов."
Это было похоже на вызов, и реакция властей не замедлила сказаться. Церковь была отделена от государства и таким образом поставлена вне закона. Начались репрессии против церковнослужителей, к 1930 году из 1240 русских монастырей 1200, не считая церквей, оказалось взорвано или разорено. В числе уничтоженных памятников был и храм А.Л. Витберга, построенный им в Вятке по аналогии с Храмом Христа.
А советская власть уже затевала новую акцию против священнослужителей - разграбление церковных ценностей под видом помощи голодающим. Е. Кириченко в своей книге "Храм Христа Спасителя в Москве" пишет: "К сентябрю 1922 года изъятые у церкви ценности исчислялись космической суммой в 8 000 000 000 000 рублей в дензнаках того времени, правда, надо отметить, что это был период жесточайшей инфляции. Но еще до наступления голода 1920 года успели изъять у церкви ценностей на 7 150 000 000 рублей на территориях, не включавших в себя Украину, Кавказ и Сибирь. Изъятые у церкви средства были использованы для помощи голодающим менее чем на 1 процент... Большая часть отобранного при реквизициях была похищена".
В 1925 году умер (счастье, что в своей постели) образованнейший человек своего времени патриарх Тихон. Жизнь русской православной церкви, разваливаемой изнутри движением живоцерковников, извне - идеологией воинствующего атеизма, стала затихать. Над храмом Христа Спасителя, считавшимся символом православия и одним из наиболее характерных образов старого мира, стали сгущаться тучи. Под его своды, в которых когда-то вмещалось до 15 тысяч человек, теперь собиралось едва ли десяток верующих. Священнослужители влачили нищенское существование.
Но и тогда еще новая власть не решалась поднять руку на храм, не одно десятилетие игравший роль национальной святыни. Созданию "Проекта обрушения храма Христа Спасителя взрывным способом" (был, представьте, в молодом революционно-бюрократическом государстве и такой документ) предшествовал подготовительный период. Начали с того, что предложили верующим выкупить храм. Установили на его паперти специальные столы, на которые люди выкладывали порой последние сбережения. Куда они девались, никто не знает, народу было объявлено, что денег на спасение храма не хватило, тем дело и кончилось. Зато в газетах и журналах началась псевдодискуссия о степени его художественной ценности, во время которой, как ни печально это сознавать, никто из архитекторов, писателей, журналистов или видных общественных деятелей против поругания национальной святыни не выступил. Только один человек проявил мужество и написал в "Известия" о своем несогласии со сносом храма, являющегося памятником истории и культуры. Это был брат художника Виктора Васнецова Аполлинарий Васнецов.
А тем временем в печати разворачивалось третье действие драмы. Вот что писал по поводу храма пролетарский поэт Демьян Бедный:
По Москве гуляет анекдот:
Пред "Христом Спасителем какая-то старуха,
Богомольная шептуха,
Стала молиться - "во имя отца"...
Не успела досказать до конца...
До сына и святого духа,
Едва с колен подняться успела,
Поглядела
И стала руками воздух ловить,
Рехнулася, скорчив ошалелую мину:
От храма "Христа Спасителя" - фить! -
Нет и помину
Исчез неизвестно куда!
Вот это темпы, да
Нам радость, а старому драма
От такого, сказать, с позволенья храма,
Мусорный след,
А ведь строился столько лет.
Нынче от этого чуда
Осталась груда
Мусору и кирпичей
Мухомор не мозолит нам больше очей ... и т.д.
Взрыв, о котором пишет Бедный, прозвучал 5 декабря 1931 года - в день, который на протяжении нескольких десятилетий мы отмечали, как праздник Конституции. Приведу рассказ об этом событии Владислава Микоши - кинооператора, снимавшего документальный фильм о разрушении храма Христа Спасителя.
"В середине лета 1931 года меня вызвал директор Кинохроники В. Иосилевич.
- Я решил тебе, Микоша, доверить очень серьезную работу! Только будет лучше, если об этом меньше болтать! Понял? Есть указание свыше! - и он поднял указательный палец выше головы. Посмотрев очень пристально мне в глаза, сказал:
- Приказано снести храм Христа. Будешь снимать!
Мне показалось, что он сам не верит в такой чудовищный приказ. Не знаю почему, я вдруг задал ему вопрос:
- А что, Исаакий в Ленинграде тоже будут сносить?
- Не думаю! А, впрочем, не знаю. Так вот, с заврашнего дня ты будешь вести кинонаблюдение за его разборкой, снимая как можно подробнее и детальнее все работы с ограждения его до самого конца, понял? "Патронов не жалеть". Как понимаешь, это надолго, я на тебя надеюсь. Ни пуха!
Когда дома я сказал, что будут сносить Храм Христа Спасителя, мама не поверила.
- Этого не может быть! Он украшает нашу Москву - сияет над ней, как солнышко... Весь народ русский жертвовал на него последние сбережения. От нищеты до господ. Упаси Бог!..
Первые минуты я даже не мог работать Все было настолько чудовищным, что я в изумлении стоял перед камерой и не верил глазам своим. Наконец, взял себя в руки и начал снимать.
Через широко распахнутые бронзовые двери - не выносили, выволакивали с петлями на шее чудесные мраморные скульптуры. Их просто сбрасывали с высоких ступеней на землю, в грязь. Отламывали руки, головы, крылья ангелов. Раскалывались мраморные горельефы, дробились порфирные колонны. Стальными тросами стаскивали при помощи мощных тракторов золотые кресты с малых куполов. Рушилась отбойными молотками, привезенная из Бельгии и Италии бесценная мраморная облицовка стен. Погибали уникальные живописные росписи на стенах собора.
Изо дня в день, как муравьи копошились, облепив несчастный собор, военизированные отряды... Красивейший парк перед храмом моментально превратился в хаотичную строительную площадку с поваленными и вырванными с корнем тысячелетними липами, изрубленной гусеницами тракторов редчайшей персидской сиренью и втоптанными в грязь розами.
Шло время, оголились от золота купола, потеряли живописную роспись стены, в пустые провалы огромных окон врывался холодный, со снегом, ветер. Работающие батальоны в буденновках начали вгрызаться в трехметровые стены. Но стены оказали упорное сопротивление. Ломались отбойные молотки. Ни ломы, ни тяжелые кувалды, ни огромные стальные зубила не могли преодолеть сопротивление камня. Почти весь ноябрь ожесточенно работали военные батальоны и ничего не могли сделать со стенами... Тогда пришел приказ. Мне сказал под большим секретом симпатичный инженер:
- Сталин был возмущен нашим бессилием и приказал взорвать собор. Даже не поссчитался с тем, что он в центре жилого массива...
Только сила огромного взрыва, и не одного, 5 декабря 1931 года превратила огромное, грандиозное творение русского искусства в груду щебня и обломков.
Мама долго плакала по ночам. Молчала о храме. Только раз сказала:
- Судьба не простит нам содеянного!
- Почему нам?
- А кому же? Всем нам... Человек должен строить. А разрушать это дело Антихриста"...
31 декабря 1931 года писатель Михаил Пришвин написал в дневнике: "Храм Христа Спасителя взорвали, и остались груды камней, а на прежней высоте креста в воздухе вьется много птиц, бывших жителей Храма, и как будто все надеются, что явится опять их насиженное место"...
На месте взорванного храма, бывшего символом старого мира, решено было построить символ победившего мира - Дворец Советов, размеры которого, по замыслу его создателей, должны были превышать Храм едва ли не втрое. По разным причинам этой затее так и не дано было осуществиться. В этом странном единоборстве символов новый мир так и не смог превзойти старый. Хотя надо признать, что в обоих памятниках-исполинах, несмотря на всю их внешнюю непохожесть, было что-то общее. Один олицетворял собой мощь монархии, другой - тоталитарность нового типа...
А на месте храма Христа Спасителя построили бассейн "Москва". Говорят, что от этого соседства портилась живопись из собраний расположенного по соседству музея изобразительных искусств имени Пушкина.
Жизнь после смерти
Впервые я оказалсь на строительной площадке храма Христа Спасителя в обществе заместителя генерального директора ЗАО "Коелгамрамор" А.Г. Наумова. По странному стечению обстоятельств Анатолий Георгиевич заканчивал московский горный институт, студенты которого проводили занятия физкультуры как раз в бассейне "Москва", так что с этим местом у моего спутника оказалось связано немало воспоминаний.
Мы поднимались на смотровую площадку, с которой открывается замечательный вид на Москву, опускались в нижний храм во имя Преображения Господня, в котором уже проходят богослужения, бродили по верхнему храму, под гулкими сводами которого раздается пока только гул большой стройки и, конечно же, любовались красотой коелгинского мрамора, из которого выполнены все наиболее значительные архитектурные детали храма. Позднее я еще вернусь к роли коелгинцев в возведении храма Христа Спасителя, а пока поделюсь с читателями первыми впечатлениями от гигантской стройки.
Внешне храм представляет собой точную копию разрушенного, он воссоздан в тех же исторических пропорциях, на том же месте и поражает воображение своими колоссальными размерами. Но есть и некоторые отступления от оригинала. Прежний храм был облицован протопоповскими известняками, а частично оштукатурен. Сегодняшние его создатели решили полностью "одеть" его в мрамор, использовав саянское месторождение для облицовки простых поверхностей, а коелгинский мрамор - для архитектурных украшений - колонн, надвратных арок, "кокошников" и т.д.
Другое отличие в том, что прежний храм был построен на естественном холме. Ход исторических событий, представляющих собой череду строительства и разрушения возводимых объектов (Алексеевский монастырь, храм Христа Спасителя, фундамент Дворца Советов, бассейн "Москва") нарушили структуру геологического рельефа местности. Поэтому для того, чтобы приподнять храм на прежнюю его высоту, пришлось построить стилобатную часть - основание, в котором разместятся нижний Преображенский храм, службы священного Синода, помещения для инженерных служб и стоянка служебных машин.
Ничего этого раньше не было. Как не было своей АТС, пожарной сигнализации, восьми лифтов, кондиционеров, мощных вентиляционных, обогревательных, электротехнических систем и других сложных инженерных коммуникаций, без которых немыслима жизнь современного здания. В скором времени все это огромное хозяйство, включая декоративный бассейн и парк, будет принято в эксплуатацию соответствующими городскими службами. По самым скромным оценкам, для того чтобы содержать в порядке храмовый комплекс, потребуется штат технических сотрудников не в одну сотню человек.
Наверняка не было у прежнего храма и такого количества охраны, как у ныне строящегося. Без необходимых разрешений проникнуть на строительную площадку практически невозможно, из-за строгости людей в камуфляжной форме у входа порой скапливаются целые очереди. Солидные люди с портфелями терпеливо ждут, когда представители "Собоса" (служба обеспечения безопасности объектов строительства) созвонятся с необходимыми подразделениями, представители которых выйдут к проходной, чтобы лично провести посетителя в свой кабинет или непосредственно на стройку.
Как выяснилось впоследствии, строгости эти объясняются не только естественными предосторожностями, но и трагическим прецедентом. Неизвестный самоубийца пробрался на территорию строительства и бросился с 50-метровой высоты вниз. Какие обстоятельства побудили его свести счеты с жизнью, осталось неизвестным, но строительная площадка стала охраняться еще с большим тщанием.
В разные мгновения своей истории центральный собор российского православия выглядел по-разному. Сегодня, на фоне "подросшей" Москвы, он смотрится иначе, чем столетие назад. Но если теоретики искусства продолжают спорить о художественных достоинствах главного творения Тона и целесообразности его физического возрождения в условиях изменившейся архитектурной среды, то непосредственные участники строительства считают по-другому: то, что восстанавливается сегодня усилиями тысяч людей, не может быть ненужным или бесполезным. Для абсолютного большинства участников строительства храм стал эталоном подвижнического труда и красоты.
О такой, быть может, самой памятной в своей жизни встрече с красотой рассказала мне крановщица Валя Захарченко (в Москве большинство машинистов башенных кранов - машинистки, то есть представительницы прекрасного пола). Дело было в марте, накануне Пасхи, шла установка креста на главный купол при совершенно шальном весеннем ветре. Ребята из "Стальконструкции", взобравшиеся на 100-метровую высоту, уже махали Вале руками, а она все медлила, завороженная красотой удивительного зрелища: огромный, восьмиметровый крест поднимался в голубое небо, золотой отствет скользил по мраморной облицовке стен, и Валя вдруг ощутила, что внутри нее в этот момент тоже совершается какая-то трудная и непривычная работа, какое-то новое ответное чувство поднимается в душе...
Сегодня здание храма все еще в лесах, но уже близок час, когда они будут сняты. Строительство будет завершено к 7 сентября, а полное воссоздание облика храма со всеми его росписями, скульптурными композициями и другими художественными деталями планируется закончить к 2000 году. Строительство ведут подразделения АО "Моспромстрой", работники которого специализируются на возведении промышленных и уникальных объектов столицы. На их счету строительство Олимпийской деревни, реконструкция Кремля, Московского зоопарка, Лужников, второй очереди гостиницы "Москва". Помимо москвичей, на стройке заняты 150 временных контрактников со Смоленской атомной станции.
Возведение храма Христа Спасителя при всей своей уникальности одновременно является типичной российской стройкой. Случаются здесь и начальственные разносы, бывают и авралы, и непечатные выражения, которые в сердцах срываются с уст людей, работающих в круглосуточном режиме. И все-таки сами строители считают эту стройку счастливой - по степени согласованности всех служб, по тому вниманию, которое оказывает ей правительство Москвы, по той отдаче, которая исходит от каждого участника.
- Именно благодаря этому удается вести стройку "с листа", - говорит руководитель фирмы "Монтажстройиндустрия" А.А. Капусткин. - То есть между различными подразделениями достигнута такая редкая гармония, что многие вопросы проектирования удается решать одновременно со строительством.
Но, как сообщил далее Алексей Александрович, эта же особенность (составление смет зачастую запаздывает за реальными темпами работ) не позволяет пока даже приблизительно прикинуть, в какие цифры выльется возведение сегодняшнего храма. Известна только стоимость его предшественника, зафиксированная в энциклопедических анналах Брокгауза и Ефрона, - 15200000 рублей в ценах 1882 года, включая расходы на покупку находившихся на этом месте строений и содержание комиссии по строительству.
Еще одна важная деталь: старый храм строился в основном на деньги из императорской казны, сумма которых не превышала 600 тысяч рублей в год, и только начиная с 1863 года по велению императора Александра II строителям был предоставлен неограниченный кредит для скорейшего завершения работ. Новый храм возводится только из внебюджетных средств и пожертвований, которые аккумулирует и затем передает строителям фонд финансовой поддержки воссоздания храма Христа Спасителя.
В числе жертвователей - деятели культуры, производственники, бизнесмены. Мстислав Ростропович, который, говорят, приезжает на строительную площадку прямо из Шереметьево, независимо от того, ночь на дворе или день, пожертвовал на храм гонорары от двух своих концертов, составившие 100 тысяч долларов. Значительные суммы перечислили на строительство храма семья композитора Давида Тухманова, певец Дмитрий Маликов. ЗАО "Коелгамрамор" безвозмездно отгрузило мрамора на 5 миллиардов рублей. Карачаровский завод осуществил бесплатную поставку лифтов, президент Назарбаев передал в дар храму гранит для облицовки нижнего храма. Свои скромные сбережения присылают пенсионеры, верующие, коренные москвичи, еще помнящие облик разрушенной святыни... Во временном помещении музея храма уже есть мемориальные доски, увековечивающие память артистов, меценатов, названия фирм, внесших весомый вклад в строительство.
Лидия ПАНФИЛОВА,
Борис КАУЛИН (фотографии),
cпециальные корреспонденты "Челябинского рабочего".
Челябинск-Москва, июль 1997 г.
(Окончание следует).