15-05-02
Михаил ФОНОТОВ
Челябинск
У Рустама Валеева вышла новая книга "Вино любви". В этой книге есть рассказ "Вино любви". А в рассказе "Вино любви" "живет" Тапи-тапи. Или, по-татарски, Рифат. Или, по-русски, Юра. На первой же странице мы увидим Тапи-тапи "в широкополой шляпе со шнурком у подбородка, в трусах и в огромных бахилах на босу ногу". И с гитарою в руках. Выйдя к жаркому мусорному берегу реки, он поет о том, как огнем пылает в груди вино любви. Это мы запомнили. Запомним еще кое-что для знакомства.
У Тапи-тапи был отец Харрас, огромный мужик, лучший забойщик на мясокомбинате. Пожалуй, никто не удивится, если сразу сказать, что Харрас пил. Пил и его сын Тапи-тапи, что тоже обыденно. В свое время, когда Харрас привел в дом Маруську, его мать Газза, не знавшая ни слова по-русски, упала в обморок. Но потом свыклась с невесткой. Потом же, придя домой пьяный, Харрас гонял по двору "заразу Маруську", а Газза, как могла, ее защищала.
Отец и сын были разными. Харрас - мужик строгий, трудяга и кормилец. От женских дел держался подальше, его нельзя было представить возле кастрюли. А чтобы петь, до этого он не снисходил даже в глубоком подпитии. И жена не бросала Харраса, "у нее даже и в мыслях такого не было".
А от Тапи-тапи Нинка ушла, оставив с тремя детьми. Легла в больницу на обследование и там познакомилась с вихрастым мужичком в кепке-восьмиклинке. Потом открыто бегала к нему в общежитие. Тапи хотел убить соблазнителя, но не убил.
- Я твою жену за руку не тащил, - сказал мужичок в кепке, - сама пришла.
И Тапи отстал от него. А жене сказал:
- Да ты хоть блядуй, хоть что, а вот приди потом и постирай, и пищу приготовь, и полы вымой.
Нинка ни во что не ставила Тапи-тапи. Если он, бывало, покрикивал на нее, она отвечала отборной бранью, покрывая ею голос мужа. А то и толкнет в спину, свалит на пол. И дети не боялись Тапи-тапи. Они знали: вот он раскричался, даже замахнулся поленом, но тут же отвернется и примется стирать их рубашки.
Оно и не понять, любил ли Тапи-тапи жену. Может, и не любил. Когда-то, в восьмом классе, был он влюблен в Розу, дочь жившей через улицу тети Сони. И когда Роза приехала к матери, он принялся ей во всем помогать. Помимо прочего, вывез к берегу мусор со двора. А в мусоре нашел старые фотографии. И себя с Розой на них. "Это теперь я такой, а были в моей жизни светлые мечтания: я и Розка, слышь, под ручку идем в кино!"
Так ранним утром стоял Тапи на берегу реки у мусорной кучи и "ловил слухом ушедшее время".
Но время будто бы вернулось, и Роза, уже, кстати, трижды побывавшая замужем, пришла в дом Тапи-тапи хозяйкой. Как это бывает, сын Миша ее не принял, устроил скандал, даже поднял на отца топор. "Мать шлюха, отец алкаш поганый, - сетовал на судьбу Миша, - и дом подожгу!"
Теперь надо сказать об авторе рассказа. Он тут же, среди действующих лиц. И не случайный для них человек. Того же Тапи-тапи знал с детства, потому как тут сам рос. А теперь, городской житель, купил полдома, в котором обитает в летние месяцы. Вроде и свой человек, но и как бы со стороны. Жизнь, которой живет городок на берегу реки, это и его жизнь, но в то же время он видит ее с какого-то расстояния. Нет, он не держится особняком. Помог Тапи разгрузить дрова для соседки, потом принялся их колоть. Если сено сложить кому, и тут он не прочь. Собственно, все в городке к тому и сводилось, чтобы накосить сена, привезти дров, выкопать картошку... Еще любил он ходить по окрестностям. А по вечерам сидел на крыльце и о чем-то размышлял.
В такой летний вечер во дворе у Тапи-тапи трещал огонь, пахло шашлыками, слышались возбужденные голоса, бренчала гитара. Что-то вроде свадьбы. Сам автор сидел на крыльце, смотрел в синеву. "Звездочка в небе над двором Тапи-тапи тускнела, а потом я видел ее над собой: она смущенно и тихо взмигивала". Уже ночью гости ходили на берег искупаться, вернувшись, еще погалдели и утихомирились. А когда все стихло, "звездочка опять пронзила небо над спокойным двориком Тапи-тапи".
На четвертый день совместной жизни Тапи-тапи и Роза собрались в гости. Она надела "роскошное платье из синего бархата", а он был в черной паре, при галстуке, с пляжной кепкой на лысине. И с гитарой через плечо. Как только пара вышла на улицу, тут как тут возникла Нинка. Она вцепилась в волосы Розы, бархатное платье затрещало, женщины упали на пыльную дорогу... Тапи-тапи не мог их разнять, и только когда он с досады грохнул гитарой оземь, они отстали друг от друга.
Такое оно, вино любви.
* * *
Разумеется, писатель хотел что-то нам сказать. А что? Чтобы коротко и ясно - что? Рассказ, повесть, даже роман, а то и всю литературу, я допускаю, можно свести к одной фразе, которая сама по себе, однако, всего лишь банальность. Смысл рассказа "Вино любви" я свел бы к двум словам: везде одно.
В рассказе живут люди простые. Очень простые. Проще некуда. Можно подумать: дно. Позавидовать некому. Пьют. Дерутся. Гуляют. Не до детей. Копошатся в каких-то хлопотах. Бредут, как в тумане. Если и было "светлое мечтание", то в прошлом, размытое пятно иллюзии. В остатке - разочарование.
Пусть так. А другие? Которые не простые? У них, что, иначе? Все то же по сути. Кого ни возьми. Кого взять-то? Народную артистку? Академика? Олигарха? Министра? Президента? Везде одно. И у артисток пропадали дети. И министры забегают к девочкам. И президенты, перепив, сигают с моста.
Нет среди нас чистых. К сожалению. А дно, в нем ведь нет глубины. Глядишь, кто-то со дна, раз - и на верхотуре. А кто-то, глядишь, раз, с верхотуры и - на дне.
Далеко ходить нечего, ведь и сам автор - не кто-то, а сосед своих персонажей. И он признается, что в них он, как в зеркале, отражается, и они в нем отражаются тоже.
Тапи-тапи и все остальные обитатели городка, в сущности, если вникнуть, не такие уж и пропащие. Не пропащее остальных. А то и легче, чем кто-нибудь другой, приухоженный и приглаженный, прибегут помочь, последнее, не раздумывая, отдадут, скажут слова, не очень ладные, но от души. Живут они так же, как все мы, - между мусорным берегом и звездой над своим двором.
Если в городке, где живет Тапи-тапи, грустно, что ж... А где не грустно?
Ну и хорошо, что везде одно и все мы одинаковы. Значит, что-то нас роднит. Значит, недалеко мы ушли друг от друга. И значит, возможна меж нами она, любовь, ее вино, на каждом шагу предающее и все равно желанное.
Жизнь, она проста. И всегда, во все времена, как размышляет автор рассказа, "женщина будет полоскать белье, коза - ходить на привязи и пощипывать травку, ребятня - брызгаться и нырять в речке, и даже некий будет праздный человек, наподобие меня, который выйдет на берег послушать окрестные звуки". n