18-04-01
Айвар ВАЛЕЕВ
Челябинск
Нынешняя выставка - третья по счету в авторском проекте челябинского коллекционера и энтузиаста Татьяны Джемс-Леви, осуществляемого ею в сотрудничестве с "Галереей искусств". Все эти выставки объединяет проект с несколько пафосным названием "Кто мы? Куда идем?", отсылающий к миллениумным переживаниям.
Однако важнее во всем этом не рефлексии по поводу смены вех, а глубоко субъективный взгляд, дающий свободу высказывания. Зная, с каким трудом Татьяна Всеволодовна всякий раз достает деньги на аренду зала или выпуск каталога, становится понятной важность самой возможности этого самого высказывания о любимых художниках.
Зайнула Латфулин - один из таковых. Его искусство хорошо известно и не только в Челябинске. С недавних пор Зайнула Нигаматович - председатель Челябинской организации Союза художников России. И, тем не менее, в его судьбе есть некий чрезвычайно драматический конфликт между качеством его "культурного продукта" и степенью его востребованности. При той самой "известности" он ведь, как и другие наши талантливые люди, остается неким факультативным придатком к нашей жизни, пятым колесом к телеге повседневности.
А между тем его работы - субстанция, вполне сопоставимая с нашей жизнью, может быть, в более концентрированной форме передающая ее современную драму, как, впрочем, и изначально присущую драму человеческого существования. Латфулин работает, по сути, на том же поле, что и писатель Набоков, для которого процесс творчества был всегда мучительным переживанием "изгнания из Рая". "Рай" этот был у каждого из нас, и всегда он неповторимо свой. Первые признаки этого мира, архетипические детские впечатления у Латфулина не просто фиксируются, но оживают в обширном культурном поле. Мир башкирской деревни, который вроде бы воспевает Латфулин, - это не набор сувенирных картинок, не фольклор. Его ассоциативный ряд длиннее на прожитую жизнь, причем прожитую человеком культурно вменяемым. Трудность работы художника сегодня состоит в том, что ему мало быть просто "самобытным". Вопрос, как эту "самобытность" не подрастерять, зная о трудах предшественников. Здесь и проявляется уникальное человеческое умение, если угодно, талант.
Латфулин известен как монументалист "мухинской" школы. Всякая его широкоформатная работа - есть не зарисовки из жизни, а предельно полное о ней высказывание. Это как эпос, населенный равноправными персонажами. Кстати, не мудрствуя лукаво, художник на нынешней выставке обозначил скопом большинство своих работ просто: цикл "Мои персонажи". Эти персонажи - бабушки и дедушки, застывшие как на иконах, деревенские шалопаи, словно бы ангелы, неизвестно как цепляющиеся за пространство, а также совершенно одушевленные "Домики". Несколько известных и новых живописных холстов ("Жертво-приношение", "В лодке" и другие) усилиями автора экспозиции будто бы вырастают из ряда очень камерных, мастерски сделанных акварелей. По сравнению с такими же работами трех-пятилетней давности нынче они налились обильным (но не броским) цветом, сменившим легкомысленную очерковую графичность.
Очень любопытны экспонаты, сделанные в непривычной для нас, а на самом деле в очень древней технике, известной как файюмская. Разумеется, сегодня это лишь технически неполноценная аллюзия. На кусок доски якобы небрежно накладывается грунт (левкас), который может быть как угодно расцвечен, а может так и остаться грубой рельефностью. Впервые подобные работы я видел, кажется, в прошлом году на совместной выставке Зайнулы Латфулина и Константина Чагина. Теперь перед нами новые объекты, и материал ярче проявляет свой характер. Столь любимые художником "персонажи" (например, "Двое") постепенно, на глазах теряют фигуративность. Будто бы стремятся раствориться, чтобы не достаться равнодушному взгляду. Раньше это называли распадом личности, теперь становится ясно, что за этим всего лишь трогательная попытка сохранить свой "Рай" в виде культурного шифра, чем мы, если повезет, когда-нибудь станем:
Завтра - последний день работы выставки (до 15.00). Адрес "Галереи искусств":
пр. Ленина, 33.