24-12-98
В последние месяцы безнадежное слово "банкротство" стали заменять более оптимистичным понятием "финансовое оздоровление предприятия". Недавно создан координационный совет при губернаторе по вопросам финансового оздоровления предприятий и организаций. Возглавил его первый вице-губернатор Владимир Уткин. Как сочетаются программы развития предприятий той или иной отрасли с нависшей над ними же процедурой банкротства? Что представляет собой банкротство в нашей области?
- Первое в нашей области предприятие было объявлено банкротом еще в 1994 году, - говорит Владимир Петрович. - В тот период активно создавались предприятия различных форм собственности и на первого банкрота попросту не обратили внимания и, на мой взгляд, напрасно. Это был первый сигнал к пониманию того, что, помимо прав, предоставленных законом в свободной предпринимательской деятельности, есть еще и обязательства предприятий перед своими партнерами и бюджетом. Предприятие, о котором мы говорим - ТОО "Евразия" - было признано арбитражным судом несостоятельным и в том же году ликвидировано. Через несколько лет мы имеем 382 предприятия, которые прошли или проходят процедуру банкротства, 190 дел рассматриваются в арбитражном суде. На фоне общей численности предприятий, обладающих статусом юридического лица, а их в области порядка 16 тысяч, это немного, однако если раньше речь шла о небольших предприятиях, как правило, выполняющих посреднические функции, то сегодня у всех на слуху "УралАЗ", ЧТЗ, Златоустовский металлургический завод - крупные градообразующие предприятия, и эта тенденция нас серьезно беспокоит. Вызывает она беспокойство и в обществе.
Что же такое банкротство? Как правило, люди воспринимают это явление несколько упрощенно: собрались кредиторы, подали заявление в арбитражный суд, по решению суда включается механизм банкротства и предприятие выставляется на распродажу. Но это внешняя сторона, а суть гораздо глубже.
Механизм банкротства включается, во-первых, если у предприятия появляется возможность реализовать свои инвестиционные программы, возможность поправить свое финансовое положение через отложенные на период банкротства долги. Но даже и в этом случае зачастую происходит не продажа предприятия, а вводится внешнее управление: меняется управленческая команда. Как показывает практика, помимо внешних причин, приведших предприятие на стадию банкротства, существенную роль играют причины внутреннего характера: откровенные просчеты в управлении, неумение вести гибкую коммерческую политику, отвечающую требованиям рынка, и, что тут греха таить, есть откровенно собственнические интересы, когда предприятие разворовывается, а его активы, доходы ставятся в зависимость от интересов отдельных частных лиц, а все остальные интересы - области, города, партнеров, как, впрочем, и самого предприятия - игнорируются.
- Как тут быть с градообразующими предприятиями, от нормальной работы которых зависит жизнь целых регионов?
- Все зависит от того, что вкладывается в понятие "процедура банкротства". Либо, невзирая ни на что, продать несостоятельное предприятие с молотка и хотя бы частично закрыть долги перед кредиторами, либо, выполняя обязательства перед кредиторами, одновременно создать условия для финансового оздоровления промышленного сектора области. Это разные подходы. Структура и объемы накопленных долгов таковы, что, выставляя предприятие на торги, никто не получает гарантии, что в результате продажи будут удовлетворены все требования кредиторов.
Еще большая опасность заключается в том, что в результате смены собственника предприятие не сохранится функционально, в том числе и как градообразующее. Так могло произойти совсем недавно с Уральским автозаводом, долги которого составляли без малого 300 миллионов долларов. Ни один инвестор не взял бы на себя обязательства погасить этот долг, в лучшем случае "УралАЗ" купили бы за 30 миллионов долларов. Кстати, именно на таком сценарии настаивала федеральная государственная налоговая инспекция в бытность ее руководителем А.П. Починка. Тогда предполагалось наложить арест на имущество "УралАЗа" с последующей его продажей. И что дальше? С кредиторами бы никогда не рассчитались, а новый собственник начал бы распиливать завод по частям. Администрация области этого не допустила. И вообще мы против подобного подхода.
Другое дело, когда нашей стратегической задачей становится финансовое оздоровление предприятия, реструктуризация долгов, создание условий для притока инвестиций. И здесь мы видим, что очень часто негативные последствия, о которых я только что говорил, определяются экономической политикой управленческой команды. В таких случаях вмешательство государства в деятельность предприятия через процедуру банкротства может сыграть положительную роль.
О чем я говорю? Существует классическая схема увода активов предприятия, в результате которой долги перед кредиторами фактически никогда не будут погашены. Строится она следующим образом. Руководство предприятия, имеющее большие обязательства перед кредиторами, создает некое ЗАО. Как правило, его учредителями, при небольшом учредительском взносе, становятся либо родственники, либо доверенные лица руководства. Далее головное предприятие заключает с новоиспеченным ЗАО договор, по которому ЗАО обязуется обеспечивать поставки всех необходимых материальных ресурсов для нормального функционирования основного производства. Этому же ЗАО передается эксклюзивное право торговать продукцией головного предприятия. Дальше схема проста. Сырье на предприятие поставляется по явно завышенной цене, тогда как готовая продукция реализуется по явно заниженной. Таким образом искусственно создается задолженность огромного предприятия перед фирмой-прилипалой. Затем идет структурная реорганизация производства, из основного предприятия выделяются производственные подразделения в виде дочерних предприятий и в порядке компенсации задолженности передаются в это маленькое ЗАО. Причем, как правило, эти дочерние предприятия очищены от долгов, с хорошей производственной базой и надежно функционируют. Долги же остаются головному предприятию, превращенному, по сути, в пустую оболочку. Спрашивать не с кого, брать нечего, а ведь эти долги - это невыплаченные средства в Пенсионный фонд, невыплаченная заработная плата, бюджетные средства.
Может ли сегодня власть согласиться с таким подходом? Нет, не может. Именно поэтому проблемы оздоровления предприятия должны решаться сообща с органами власти и с акционерами, и с кредиторами. Там, где мы приходим к согласию, процедуры банкротства можно избежать. Но когда отдельные акционеры или управляющая команда пытаются избавиться от долгов, оставляя области обнищавшее, разворованное предприятие, мы, конечно, пойти на это не можем и будем вмешиваться, чтобы учитывать интересы всех.
- С какой целью был создан координационный совет? Какие у него властные рычаги?
- Решения совета носят рекомендательный характер. Существует федеральная служба по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению, у нас есть филиал - территориальное агентство, которое принимает соответствующее решение, созывает собрание кредиторов, определяет позицию, готовит конкурсного или арбитражного управляющего, вносит ходатайство в арбитражный суд. Однако исключить при этом субъективный фактор нельзя, поскольку при принятии подобного решения не всегда учитывается вся гамма проблем. Можно посчитать чисто по-бухгалтерски: кредиторская-дебиторская задолженность - вот и все. Посмотрели разницу, определили, что кредиторская задолженность предприятия превышает предусмотренный законом нормативный показатель, и это формально уже дает право объявить предприятие банкротом. С большой долей уверенности могу сказать, что при подобном подходе можно более 90 процентов предприятий подвести под эту процедуру. Чтобы избежать односторонности, учесть все факторы и последствия принятого решения, и была создана при губернаторе комиссия по финансовому оздоровлению. Ее задача - разобраться в причинах кризисных явлений на предприятиях, факторах, способствующих этому. Рассмотреть предлагаемые предприятиями программы по выходу из кризиса, подготовить соответствующие решения.
Комиссия создана по инициативе руководителя территориального агентства по несостоятельности и банкротству Владимира Волчанова, но по нашему предложению состав ее был расширен. Помимо представителей основных кредиторов, а это органы власти, налоговая инспекция, естественные монополисты ("Челябэнерго", газовики, железнодорожники), мы также включили в состав комиссии президента ассоциации промышленных предприятий и банков, специалистов областного управления по промышленности, областного фонда имущества и комитета по управлению имуществом.
- Как сейчас обстоит дело с кадрами внешних управляющих? Специалисты, например, Владимир Волчанов, считают, что их в области просто нет.
- Можно критиковать прежнюю систему подготовки кадров времен тотальной госсобственности и плановой экономики, но лучше мы не создали - это очевидно. Как тогда готовился руководитель предприятия? Мало того, что получал специальное образование, а нередко и не одно, он проходил последовательно все ступеньки производственного управления, начиная с мастера, инженера и вплоть до самых ответственных постов. А сегодня у нас готовят, к сожалению, "скороспелых" руководителей, знания которых, в лучшем случае, ограничиваются общим пониманием законов рынка и основ современного менеджмента. Их лозунг - прибыль. Все остальные проблемы - чужая головная боль.
Я убежден, что заниматься подготовкой кадров современных специалистов сегодня нужно в срочном порядке и экономить на этом нельзя. Есть наработки в подготовке кадров арбитражных управляющих, но должен признать: пока эта работа далека от совершенства. Курсы подготовки чаще всего носят формальный характер, просто закон о банкротстве предписывает такие курсы пройти, а ориентируются будущие управляющие не столько на знания, сколько на удостоверение, дающее право допуска к управлению предприятием. Так что эту сферу нужно совершенствовать. Кроме того, в реальной экономике есть специалисты, прошедшие все перипетии рыночных отношений, и нам важно не только наладить систему переобучения, но и обеспечить подбор кадров.
- Возвращаясь к гримасам уже инициированного банкротства, нельзя не отметить тот странный факт, что зачастую, когда вопрос уже рассматривается в арбитражном суде, один из кредиторов свой иск отзывает.
- Кредиторы бывают разные. Но если сложить все обязательства предприятия перед кредиторами и возможности предприятия рассчитаться по ним, то ни одно предприятие не выстоит. Есть на то и объективные причины. Естественные монополии, о господстве которых сегодня часто говорят, - ведь это основные кредиторы, но с явно завышенными требованиями. Средняя по России задолженность потребителей за отпущенную электроэнергию - 9 месяцев, а за отпущенный газ - 41 месяц, и никто из монополистов не обанкротился. О чем это говорит? О том, что существует лукавая система взаимозачетов, о том, что завышены тарифы, позволяющие формировать огромные внутренние резервы. Это говорит, наконец, об отсутствии нормальных рыночных отношений между потребителями и монополистами. Поэтому некоторые предприятия, озабоченные своим финансовым состоянием, и хотят уйти от "Челябэнерго" на более дешевый рынок электрической энергии, скажем, в "Оренбургэнерго" или "Тюменьэнерго". И не считаться с этим нельзя.
Вопросы финансового оздоровления затрагивают и сферу урегулирования отношений предприятий с монополиями. Сейчас мы добиваемся создания торгового дома по расчетам за потребляемый газ с РАО "Газпром". Трудно решается, потому что у каждого предприятия сложилась своя группа операторов, которая на зачетах делает свой бизнес. Бизнес этот зачастую не идет на пользу ни газовикам, ни предприятиям. Торговый дом - это новая система расчетов, более выгодная для потребителей. Она также учитывает интересы "Газпрома" в части расчета за газ необходимой для этой супермонополии продукцией наших предприятий.
Возвращаясь к объективной невозможности предприятий полностью погасить кредиторскую задолженность, хочу сказать, что сегодня нужно для каждой организации, каждого предприятия разработать нормативы платежей, особенно в сфере "живых" денег. Надо изменить структуру и объемы платежей, но это требует изменения областных и муниципальных законов. Нужны новые федеральные законы. Предприятие должно снижать издержки, менять структуру расчетов, иметь ограниченное число посредников. Должны быть коренным образом изменены структура и функции всех фискальных и налоговых органов. Соревнование, кто больше соберет в тот или иной фонд, в бюджет, бессмысленно, поскольку все эти фонды и бюджет в совокупности представляют государственные интересы. Возможный выход из этой ситуации в масштабе страны - создание на базе налоговой инспекции одного-единственного министерства доходов.
- Инициатором банкротства практически всегда выступает государство в лице разных служб. Но ведь очень часто долги самого государства предприятию превышают долги предприятия перед государством. Этот фактор центр не учитывает просто потому, что федеральная власть сильнее. Как это объяснить?
- Парадокс. Но постановка вопроса правильная. Государство должно платить по долгам. И прежде чем наводить порядок в акционерных обществах, оно обязано с ними рассчитаться. У нас же повсеместно другие примеры. Есть в области государственное предприятие "Сигнал". Сейчас оно под внешним управлением. Коллектив лихорадит, потому что люди давно не получают зарплату, в бюджет не поступают налоги. А почему? Государство не расплатилось за оборонный заказ, да и управление там было государственное. Выходит, сами себя банкротим? Поэтому мы и вырабатываем своеобразную систему защиты предприятий от формальных подходов федеральной власти к банкротству. И вообще областная власть чаще не соглашается, чем соглашается с мнением федеральной службы по делам о несостоятельности или предложениями межведомственной балансовой комиссии о проведении банкротства того или иного завода. Последним мы отстояли "Станкомаш". Правда, сейчас в Москве работа по банкротству наших предприятий поутихла. С приходом нового правительства альтернативой банкротству будет финансовое оздоровление предприятия, в структуре долгов которого, и мы это доказали, львиную долю составляют долги государства заводу по выполненному оборонному заказу.
Елена ЛОСЕВА.