26-08-98
- Ребята, вы строители?
- Нет.
- Значит, журналисты... Газету будете делать? Вахтовым методом, все ясно...
Шофер, всего за тридцать рублей согласившийся подбросить нас до аэропорта, улыбался. Улыбнуться в ответ у нас не получилось - за эти несколько дней мы устали от повышенного внимания к себе, нашим передвижениям по городу, встречам и разговорам.
- А куда это вы ездили сегодня на машине Давида Кугультинова? - спрашивали нас вечером "братья-оппозиционеры". - А почему обратно пешком пришли, вас не захотели подвезти?
В знойную, раскаленную Элисту сейчас едут только строители и журналисты. Строители укладывают асфальт, строят олимпийские объекты, превращают город в оазис, достойный проведения Всемирной шахматной олимпиады. Журналисты разъясняют просвещенному человечеству, что нельзя проводить олимпиаду в республике, где нарушаются права человека, и что эта сентябрьская олимпиада приведет Калмыкию к экономическому коллапсу. Эти журналистские открытия транслируются в мировое информационное поле, с каждым подключением файл "Калмыкия" разрастается. Сбылась мечта калмыцких политиков - о степной республике заговорили на многих языках. Но совсем не то, что хотелось бы политикам...
В Элисте поливают газоны. Хочется сбросить туфли и пройтись по влажной зеленой траве, утопая в ней ступнями... У города - своеобразное, неповторимое лицо. Очень красивое. Если бы в в каждый дом поставить по кондиционеру... Да еще воду дать, чтоб лилась из крана потоком... Точно был бы оазис. А так приходится горожанам на машинах подъезжать к колонкам, наполнять ведра и бутылки про запас.
- Вам ликероводочный завод показывали? - с гостеприимством гида, испытывающего гордость за местные достопримечательности, спрашивает нас шофер Буянча.
- Нет, а где это?
- Сейчас проезжать будем. Вот он - слева, мы увидели кирпично-красный домик из детского конструктора, увеличенный в тысячи раз, - жена Собчака строит. В апреле начали, уже почти закончили.
- Она что, приезжала в Элисту?
- А зачем ей приезжать, если у нее деньги есть? Можно все сделать через подставных лиц. Будут завозить дешевый спирт, у нас Кавказ под боком, разливать по бутылкам, этикетки наклеивать, - как бы недоумевая, почему не ему первому пришла в голову такая простая мысль, или почему у него не оказалось нескольких лишних миллиардов, рассказывает Буянча.
...С Кунгой мы сидели на скамеечке неподалеку от элистинского базара. Базар - это как бы место его работы. Вообще-то его главная работа - создавать колебания. Что он и делает - утром и вечером. Чем же он заполняет время между утренними и вечерними колебаниями? Во-первых, сохраняет и поддерживает в себе то состояние, которое пришло к нему во время медитации. Во-вторых, он должен делать что-то полезное для общества. На базаре скапливается очень много тяжелых энергий, и само присутствие Кунги уже очищает атмосферу базара. Кроме того, он вступает в беседы с торговками, чем также способствует их просветлению. Я спросила Кунгу, а не решает ли он таким образом попутно проблему своего питания. Эту версию Кунга отверг категорически: ест он очень мало, и у него есть спонсоры.
- Те, кто владеет деньгами, - сказал мне Кунга, - влияют на массы. Они вынуждают массы покупать и делать то, что выгодно богатым, а не то, что на самом деле нужно самим людям. Поэтому я нахожусь в оппозиции.
- К кому? - спросила я.
- К богатым, - просто ответил Кунга. И, чтобы уж совсем было понятно, добавил. - Нам не нужно загонять космос себе под задницу. Нужно слиться с космосом - вот и все.
В начале 90-х Кунга был монахом в хуруле, но очень скоро мантию снял. Теперь он в оппозиции и к официальному буддизму.
В ранней юности Кунга покинул Калмыкию, оказавшись перед дилеммой: или жить на родине, но в тюрьме, или быть свободным. Свободным он был в Закавказье, на Дальнем Востоке и в Прибалтике. Работал водителем, токарем, ходил в море. Бичевал, хулиганил. От тюрьмы не зарекался - отсидел три срока. Много пил. Бросил 27 декабря 84-го года. Уже на родине.
- Ваши родители были верующими или вы буддист в первом поколении?
- Понимаете, мой отец был калмыком, но он женился на женщине-мусульманке. Из-за этого я испытывал очень серьезные ломки физического плана.
- Из-за того, что брак ваших родителей был смешанным?
- Конечно. Жена должна соответствовать своему мужу. Тогда и ребенок, рожденный в таком браке, будет счастливым. В нем ничего не будет намешано, все энергии будут чистыми.
А вообще, духовность - это шлифовка энергии. Вы умеете правильно дышать? С этого все и начинается. Последние восемь лет своей жизни Кунга ежедневно шлифует свою энергию и правильно дышит.
- Скажите, а ваши колебания не могут привести к какому-нибудь разрушению? - спросила я.
- Нет, потому что основа буддизма - любовь и сострадание. Искренняя любовь.
- Вы уже достигли уровня искренней любви?
- Я к этому стремлюсь.
Мимо нас прошли девушки в шортах и мини-юбках. И тут выяснилось, из-за чего происходят многие страдания мужской части населения этой маленькой степной республики: девушки и молодые женщины (а они здесь, надо заметить, на редкость красивы) неправильно одеваются. Закрывать глаза при виде сих прелестниц мужчины не могут.
- А посмотрел - значит трахнул, - пояснил Кунга. - Мысль - это же энергия, которая провоцирует определенные действия... Ну и наработал себе тяжелую карму.
Таким образом, отсутствие нравственной дисциплины со стороны калмычек сильно портит карму жителям республики. Кунга молится ежедневно за то, чтобы калмычки прекратили заниматься проституцией. Особенно с представителями других национальностей, привозящими на базар свой товар. Именно об этом он говорит в своих ежедневных обращениях к женщинам на базаре. Его слушают, но понимают не всегда: к продажной любви слушательниц толкает не жажда удовольствий, а материальная нужда.
- Сексуальные контакты с калмыками не столь греховны?
- Нет. Вот я им и говорю: сойдитесь лучше с калмыком и родите от него здорового ребенка.
- А вы не пытались спасать заблудших с помощью собственной сексуальной практики? - проявила я крайнее любопытство.
- Чтобы получить радость, мне достаточно одной женщины.
...С Таней мы познакомились в хуруле "Геден Шеддуп Чой Корлинг" ("Обитель просвещенных монахов"). Она пришла сюда, чтобы получить совет, как ей жить дальше. Но опоздала, как и мы - было уже четыре часа пополудни, прием закончился. В хуруле прохладно. Сняв обувь у входа, мы сидим с Таней на низенькой скамеечке и смотрим на Будду. Трехметровый Будда смотрит сквозь стену, а там только степь и жара, отупляющая, лишающая способности сопротивляться.
- Вы журналисты? - спрашивает нас Таня. - Я это сразу поняла. Я тоже хочу стать журналисткой. Но сначала надо выучиться на швею или парикмахера, чтобы заработать денег. У меня их нет совсем, я живу без денег.
Таня очень миловидна и приветлива. Ей двадцать лет, у нее короткая стрижка, черные блестящие глаза. Ее история, в общем, трагична, но она рассказывает ее, улыбаясь - просто потому, что нашелся слушатель. В один прекрасный день родители отвезли Таню, как она считает, ни с того, ни сего, в село Приютное. В больницу за высокими бетонными стенами.
- Там все медсестры, а особенно санитарки, - сказала Таня, - очень полные женщины с большими животами. Чуть что не так - привязывают к кровати. Приютненская больница - это единственное место на земле, где запрещается плакать. Санитарка говорит, что плакать нельзя, расстроишься и будет еще хуже. Если плачешь, она сразу достает шприц... Когда я отказалась от укола, она привязала меня к кровати. Мне кажется, она даже мужчину может привязать к кровати. А жители села даже не знают, что там происходит за этими стенами, что там за больница. И журналисты не знают, и никто. Комиссия приезжает, их накормят обедом, и они уезжают.
Однажды Таня, сельская жительница, гуляя по улицам Элисты, познакомилась с парнем. Согласилась пойти к нему домой в гости только потому, что дома была его мама. Мама покормила Таню и ушла в соседнюю комнату. Парень Таню изнасиловал, хотя она просила его этого не делать.
- Я только не понимаю его мать, - говорит Таня. - Совсем не понимаю.
Так Таня оказалась в другой больнице, республиканской, где ей должны были сделать аборт. Но оттуда она сбежала, потому что ей не хочется совершать второй грех - убивать нерожденного ребенка. Она оптимистка, верит, что жизнь ее наладится, вот пришла в хурул - получить поддержку и благословение. По телевизору она видела, что при храмах бывают такие специальные дома для наркоманов. Может, есть дома и для беременных?
Таня в курсе всех политических событий, она читает газеты.
- Мне стыдно за моего президента, - сказала она. - Он появился в Элисте через несколько дней после убийства журналистки. Когда я читала, что его не могли найти, я просто смеялась. Да что его искать, если он был в Москве, давал пресс-конференции? "Известия Калмыкии" тоже молчали, я узнала все по телевизору. Тогда я и решила стать журналисткой.
Заговорили о народном поэте Давиде Кугультинове. Таня сказала, что в школе они все изучали его стихи.
- Учили наизусть?
- Кто хотел, тот учил. Хорошие стихи.
Я спросила Таню: изменилось ли отношение народа к своему поэту после того, как год назад он переселился в огромный особняк в центре города, построенный для него президентом республики?
- Я не могу отвечать от имени всего народа, могу сказать только свое мнение. Кугультинов воевал, потом несправедливо отсидел тринадцать лет, может быть, у него решили попросить прощения...
Честно говоря, я поразилась той взвешенности в оценках, которую выказала Таня. Или врачи в Приютном ошиблись в диагнозе, или в наше время только человек в пограничном состоянии способен правильно и точно прозревать смысл происходящего?
... - Увы, что может маленький народик? - говорил нам один очень известный в Калмыкии человек.- Ведь если всех журналистов России собрать, так они нас просто голыми руками задушат!
Народ с трагической судьбой, дважды покидавший эту территорию, болезненно воспринимает каждое слово, сказанное "чужаками". Но это слово заполняет информационный вакуум, а это необходимо.
Шофер Буянча рассказал нам о том, как калмыки помогают родственникам, попавшим в беду. Весь род собирает деньги. Наверное, поэтому мы не увидели на улицах Элисты ни одного нищего. Буянча рассказал также, что он ходил на лекции представителя Далай-ламы XIV в России и Монголии.
В Обществе друзей Тибета мне подарили сборники лекций Геше Чжампа Тинглея. В одном буддистском наставлении прочитала: "Если вы будете искать себя, то не сможете найти. Это, однако, не означает, что вы вообще не существуете. Это значит, что вы не существуете так, как себе представляете".
В этой поездке в Калмыкию с ее непредвиденными встречами я поняла, что мы все существуем не так, как себе представляем. Но надо же узнавать правду, надо идти к свету...
Элистинский аэропорт - в полуразобранном состоянии. Пять раз в неделю отсюда взлетает маленький "ЯК-4О", в кассе продают ровно половину билетов из соображений безопасности. Самолет взлетает с запасной полосы...
Елена РАДЧЕНКО.
Элиста-Челябинск.