29-11-00
Зритель хорошо знает, из чего состоит рязановское кино. Это, как правило, трагикомедия с сильной мело-драматической закваской. Далее - "звездный" актерский состав, энное количество "гэгов", становящихся фольклором, сам режиссер в одной из второстепенных ролей. Но главное, что отличало лучшие фильмы Рязанова, - умение передать атмосферу, точнее, даже интонацию времени. Действие картин зачастую проходило в замкнутых социальных объемах, где совокупно обитала советская "техническая интеллигенция". Рязанов и есть певец эпохи научно-исследовательских институтов, где, как в капле воды, отражалось советское коллективное бессознательное.
И вот эта эпоха кончилась. А с нею потускнело и рязановское кино. Сколь ни пеняй на засилье Голливуда на наших экранах, старые рязановские ленты мы смотрим с удовольствием до сих пор. А "Забытая мелодия для флейты", "Небеса обетованные", "Привет, дуралеи" или "Старые клячи" событиями не стали. Их не показывает телевидение, народ не разбирает на цитаты. Та же самая судьба ждет, похоже, и "Тихие омуты".
Действие картины происходит в до-кризисной Москве. Незаслуженная роскошь, что на краткий миг дал столице шестирублевый доллар, теленовости как фон жизни, пиликанье "мобильников", жулики, ворующие миллионами, друзья, ставшие "новыми русскими". Короче говоря, то, о чем сказал Пелевин. И вот в этой атмосфере живет гениальный хирург, академик, лауреат, директор института Антон Михайлович Каштанов (А. Абдулов). Честный человек, тяготится славой, тихий "подкаблучник" (энергичную жену играет Л. Полищук). В какой-то момент он решает взбунтоваться и уезжает в деревню Тихие Омуты к своему другу, директору национального парка (певец А. Макаревич). В тот же момент из благотворительного фонда его имени пропадают два миллиона долларов. Каштанова, естественно, ищет милиция. Но не только. Некая честолюбивая тележурналистка (дебют в кино О. Коростышевской) понимает, что исчезновение доктора - ее шанс, и начинает свои поиски. Они встречаются, что-то внутри обоих происходит: вульгарная девица постепенно хорошеет на глазах, слабохарактерный врач предпенсионного возраста наливается мужской силой. Ночь в домике лодочника на берегу живописной реки вспоминается им обоим в конце кино, когда их машины стоят рядом в дорожной пробке посреди сияющей предновогодней иллюминацией буржуйской Москвы. А потом разъезжаются в разные стороны. Тележурналистка едет к маме и дочери, хирург вместе с женой-домомучительницей - в квартиру с евроремонтом.
Сам Рязанов говорит, что на самом деле картина получилась четырехчасовая. И лишь обязательность формата заставила его резать по живому - странное для профессионала признание. Но между тем даже уполовиненные "Омуты" кажутся затянутыми, заполненными необязательными мизансценами, поверхностными диалогами. Фирменные рязановские гиперболы здесь не уживаются с мерой условности данного сюжета. Большинство зрителей так и не понимает, почему же "любовь у них не получилась". Чеховские аллюзии, на которых настаивает режиссер, свелись к "говорящей" фамилии протагониста и классной работе гримера, сделавшего из Абдулова интеллигентного человека. Желание Рязанова показать Хазанова и Макаревича в роли друзей Каштанова понятно (он всегда помнил о зрителе), но здесь они выглядят костылями, на которые опирается провисающий сюжет. Шутки не смешные, благоговение, с которым лично Эльдар Александрович с некоторых пор относится к медикам, так и остается личным его делом. Ощущение такое, что Рязанов более всего хотел разобраться с дегуманизированным временем. С тем же телевидением: телеэкстремистка вдруг ни с того ни с сего начинает с удовольствием снимать сюжет о празднике города и лучших его жителях. А еще именитый кинорежиссер заявляет, что и среди передвигающихся на шестисотых "мерседесах" есть хорошие люди. Что если врачи не велят пить, то можно в честь 40-летия дружбы выпить колодезной воды. А ведь вот еще, вздыхает режиссер, как упоительны в России вечера (оператор Николай Немоляев). Хороши, пожалуй, актерские работы второго плана - Ольга Волкова (следователь) и наш земляк, ныне артист товстоноговского БДТ Ян Юрьевич Цапник, органично вписавшийся в "звездную" команду.
Существует мнение, что проблемы Рязанова начались со смертью его многолетнего соавтора - кинодраматурга Эмиля Брагинского. Это серьезная причина, но есть еще одна. Желание поучать - это начало старости для человека, а для художника - положительная реакция на отсутствие содержания. И еще проблемно для советских режиссеров теперешнее время. Им непременно хочется дать ему оценку, вместо того, чтобы жить с ныне живущими людьми. Потому Владимир Меньшов действие нового своего фильма "Зависть богов" предусмотрительно развернул в 1983 году, и получилось интересно. А Рязанова хватило лишь на коллаж сразу из всех своих прежних фильмов и ворчание на "засилье Голливуда".
Я. ГАЙВАРОНЦЕВ