31-01-98
Еланчик - в переводе "Змеиное".
Водное зеркало - 6,16 кв.км.
Площадь водосбора - 34,8 кв.км.
Объем воды - 26,5 млн. куб.м.
Средняя глубина - 4,3 м.
Максимальная глубина - 7,9 м.
Отметка 363 м.
Минерализация - 144 мг/л.
Островов два - Кораблик и Любви.
Полуостров один - Копешки.
Вытекает речка Кунгуруша (Кундурма).
Впадает речка Шумиха.
***
Историк и топонимист В. Поздеев слово "Еланчик" переводит как "змейка". И будто бы на одной из старых карт озеро названо "Змеево".
Ну, что ж, было бы от чего оттолкнуться - и недолго вообразить свернувшуюся змею - Еланчик действительно согнулся дугой. Если же предпочесть прозу, то Змеиное - значит богатое змеями.
***
Любопытно, что кроме двух наших Еланчиков, Большого и Малого, есть и третий, но он находится очень далеко, в Приазовье. Да, у Новоазовска, между Таганрогом и Мариуполем, почти вдоль границы России и Украины, течет и впадает в Таганрогский лиман небольшая речка Грузский Еланчик.
Неизвестно, что связывает наши Еланчики с азовским. Может быть, только тюркский язык.
***
На "ланкарте" 1736 года, которую "сочинил" прапорщик Михаил Пестриков, находясь в Чебаркульской крепости, озеро Еланчик обозначено. Оно расположено, как и положено, южнее озера Чебаркуль, но связано протокой с озером "Киндрав", которое почему-то смещено к востоку от Еланчика. Из "Киндрава" вытекает река "Увель", в которую впадает "Коилга", берущая начало где-то севернее Чебаркуля.
Из этой географии нам важно отметить одно несоответствие: Еланчик и Кундравы Пестриков связал протокой. В наше время протоки нет.
На "ланкарте" 1737 года (ноябрь) то же: "Иланчик" связан с озером "Кондрав" и рекой "Увель".
В том же году, но в декабре, карта настаивает на том же варианте: озеро "Саланчак" и озеро "Кундрав" стоят на одной реке "Увель".
И только на карте 1742 года озера заняли свои места: озеро "Иланчик" находится южнее Чебаркуля и соединено с ним протокой. Кундравы нарисованы южнее "Иланчика", и протоки между ними нет. Из Кундравов вытекает Увелка.
***
Озеро Большой Еланчик отнесено к избранным не зря. Оно красиво. Вода в озере чиста и прозрачна. Еланчик - прекрасное место отдыха. Его северные, восточные и южные берега усеяны базами отдыха и лагерями. Но особо следует выделить расположение озера. Оно крайнее с юга в ряду других.
Итак, если начать с Еланчика (отметка над уровнем моря 363 м), то к северу от него озеро Чебаркуль (отметка 319 м, а истинный уровень 323 м), еще севернее - Еловое (322 м), затем - Б. Кисегач (317 м), М. Кисегач (315 м), Б. и М. Миассово (291 м). Все эти озера были связаны протоками. Еланчик стоит выше Миассово на 72 м. То есть сток с юга на север. В конце концов вода уходила (и все еще уходит) в реку Миасс.
Эту голубую цепь озер с запада ограждают горы: Ильменский хребет на севере, к югу от него Чашковские горы, гора Круглая, гора Собака-Камень, гора Лиственная и другие. А за горами, к западу от них, течет река Миасс.
А Кундравинское озеро? Может быть, когда-то оно было крайним? Может быть, прапорщик Михаил Пестриков прав, связывая протокой Кундравы с Еланчиком?
Все-таки Пестриков скорее всего ошибся. Правда, вода в Кундравах на 11 метров выше, чем в Еланчике, и северный сток не исключен, но озера разделяет холмистая гряда. Обойти ее, "обтечь" вода, конечно, могла бы, но крюк неблизок.
Вообще-то, обозрев наши знаменитые озера вдоль восточных отрогов Уральских гор, легко заметить: если озера не связаны протоками, то между ними лежат обширные болота, которые, несомненно, когда-то были озерами. И значит, некогда водное зеркало вдоль Каменного пояса лежало не осколками, а было целым. Значит, тут разливалось море, но это было так давно, что даже название ему некому было дать.
А теперь - "круиз". Садимся в катер (мысленно) на озере Б. Еланчик и - в путь. К сожалению, это путешествие сегодня возможно только на карте, но в былые времена оно было вполне доступным. Из Еланчика можно доплыть до двух Миассовых озер. Далее, к Аргазям, голубой дороги нет (но не исключено, что была). В Аргази, однако попасть можно. По реке Карасу и затем по Миассу. А там - канал в Увильды, Кыштымские пруды, Иртяш, Каслинские озера. Сколько верст наберется? По прямой километров сто пятьдесят.
Но водным же путем можно прибыть и в Челябинск, и в Южноуральск, и в Троицк. Далеко вьется голубая ниточка.
Итог: озеро Большой Еланчик тем отлично от других, что находится на южном краю озерной цепи.
***
Весь юго-восточный угол Еланчика, тяготеющий к Сарафаново, обстроен базами отдыха и лагерями. По южному берегу они заканчиваются усадьбой лесника Александра Козлова и его жены Татьяны. Здесь-то мы и поселились в деревянном домике, выходящем окнами на озеро.
На второй день случилось приключение. Я и фенолог Сергей Борисович Куклин отправились по береговой кромке вокруг выпирающего к западу залива, который назван Кундравинским зимником.
Идем. Сначала тростничок до пояса, потом все выше, до подбородка, наконец, мы утонули в нем. Озеро скрылось за зелено-серой стеной. Тропка вяло петляет среди тростника и редких берез.
Не сразу, но все же догадываемся, что тропа, которая норовит потеряться, скорее звериная, чем людская.
Пока идти приятно, легко, мягко, как по толстому ковру.
Что это? Тростник уложен. Ложе. Лежка. Чья? Лось? Косули? Кабаны? Помета нет. Следы нечеткие. Чуть дальше - опять чья-то "постель".
Все больше сырости под ногами. Вдруг возникли ивы. Вроде руслице, но сухое. Тут и там толстые колосья белокрыльника. Возник рогоз. Русло, уже явное, с водой. Это и есть речка Шумиха, которая болотами уходит на северо-запад, в сторону Миасса?
Всему есть конец. Отступает тростник, и мы выходим к чистому лесу, к камням на берегу, в которых отсвечивают слюдинки. Они же поблескивают в воде, в серых песках на дне.
Кувшинки в заливчике. Тихо. Здесь люди редки. А грибов! Подберезовики прямо на тропе. Странно: когда грибов много, неинтересно их собирать.
Минут десять молча сидим у воды, наслаждаемся тишиной и отрешенностью. Почему-то приятно, что вокруг безлюдно.
Мыс Копешки - большой прямоугольник с острыми углами - выдвинут далеко в озеро. Северный угол мыса почти смыкается с косой, которая тянется с противоположного берега. Тут Еланчик как бы туго перепоясан. Кажется, с берега на берег можно перейти вброд.
Было намерение дойти до этого "пояса", но мы отказались от него. На мыс мы взошли, но потеряли много времени. То обходишь болото, то блуждаешь в травах выше головы, то упираешься в останец. Скалы среди болот - это, наверное, и есть "копешки", каменные.
Дело к вечеру, повернули обратно. Но, вернувшись к болоту, тропе в тростниках предпочли лесную дорогу в обход. Дорога, однако, вскоре круто вильнула к северу, от озера. Мы ее оставили и снова появились у того же болота.
Высокая кочка. На кочке пышно растет мох - беломошник. Сидишь на кочке - как на мягкой тумбочке. Сидишь и думаешь - куда идти?
Идти некуда, только через болото, заросшее березняком. Рванули. Уже в предчувствии цейтнота. С кочки на кочку, с кочки на кочку. Сначала - ничего. Но вскоре надоело. Появилась нервозность. Стал запинаться. Однажды промахнулся и угодил сапогом в "окно". Еле вытащил сапог. Но тут же опять провалился - руками в грязь, подбородком - к кочке. А на той кочке прямо перед глазами - красные бусы клюквы. Горечь болотных ягод остудила, успокоила...
Шли мы еще долго, и когда выбрались на лесную дорогу, с облегчением вздохнули. Вздыхать, однако, мы поспешили. Дорога привела к болоту. Мы вернулись, отыскали тропу, которая уткнулась в какие-то черные скалы, стоящие у того же болота. Как ни старались мы взять в обход, все равно выходили к тому же болоту.
Нет, мы не заблудились. Мы не теряли озеро. Оно было с левой руки. Иногда мы слышали даже, как за Еланчиком шумит Уфимский тракт. Но болото не пускало к озеру.
Уже закатилось солнце, потускнело небо, под деревьями притаились сумерки. Когда однажды дорога привела к стогам, Куклин допустил, что в крайнем случае можно переночевать в сене. Оно бы и ничего, но мы были налегке, даже без спичек. А в домике на берегу нас ждали ужин, чай и какая ни есть, а постель...
Мы потеряли не меньше трех часов. Устали все-таки. И было досадно: мы где-то уже рядом, вроде бы и заблудиться негде. Судя по карте, болото должно закончиться, а оно не дает ступить ближе к озеру.
Наконец, собрав остатки сил и воли, нацелившись на искомую точку, мы еще раз рванули через болото. Опять с кочки на кочку, через какие-то долы, сквозь какой-то черный лес, почти ничего не видя, в каком-то иступленном забытьи мы шли, шли, пока не почувствовали под ногами ровную землю, пока не поняли, что болото осталось позади. Оглядевшись, мы узнали дорогу, ведущую к леснику. Через десять минут, уже в темноте, мы были на месте.
Лесник согласно кивнул головой: такое оно, болото вокруг
Кундравинского зимника, неверное, в нем и местному жителю немудрено поплутать. По сути болотная долина от Еланчика тянется к северу, мимо Малого Еланчика, мимо горы Круглой, до самого озера Ильменского. И только почерневшие скалы-останцы торчат среди топей, то скрытые лесами, то выступающие над ними. И если Еланчик с Чебаркульским озером связывала явная голубая нить, то родство с Ильменским озером спрятано в сырых дебрях.
***
"Успех наш кроется в чистоте графита, в методе охлаждения и кристаллизации: надо отыскать хороший графит! Отыскать у себя, на Урале!"
"К вечеру Аносов с дедом Евлашкой добрались до озера Большой Еланчик, расположенного к югу от Миасса. Стаи уток и гусей носились над камышами. Подъехали к берегу и остановились. Кругом немая тишина".
" - Где же это заветное место? - пристально посмотрел на деда Аносов.
- Да оно перед нами, Петрович. Глянь-ка на галечку!
Павел Петрович набрал горсть темных камешков. Они были жирны на ощупь, пачкали ладонь.
- Графит! - изумился Аносов. - Настоящий графит!
Однако темных камешков на берегу оказалось не так уж много. Они набрали мешочек, отнесли и положили в экипаж. Аносов долго бродил по берегу, всматривался в породы, небольшим шурфом углубился в отмель. Перед ним раскрылась жила, которая круто уходила под Большой Еланчик".
Из книги Е. Федорова "Большая судьба".
Отрывок из исторического романа о П.П. Аносова дополняет краевед А. Моисеев. Оказывается, на восточном берегу Большого Еланчика есть урочище Карандашные ямы. Ямы появились при поисках графита в 1826 году, которые вел Аносов. Он и открыл на берегу озера одно из первых в России месторождений графита. Графит необходим был Аносову в опытах по выплавке булатной стали.
Позднее, в 1842 году, Аносов принял решение об открытии в Златоусте производства карандашей. Правда, графитовое месторождение не было крупным. Точнее, оно уходило под озеро, что подтвердилось в одно из засушливых лет, когда вода в озере отошла от берега.
Значит, и поныне Большой Еланчик хранит под собой залежи графита?
***
Василий Иосифович Никулкин, тракторист из Сарафаново, старый рыбак:
- Раньше как было? Хоть вешай, хоть не вешай, три рыбки бросил - кило. А сейчас? На уху не наловить.
- Раньше как было? До 1974 года, когда бросили клич выловить всю "сорную" рыбу, по 17 коробов в сутки пластали, а в каждом коробе по 5 центнеров. А сейчас?
- Запускали рыбу, запускали. Леща запустили, то не было. Форель пускали, но кончилась. Язь был, не стало. Карп есть, но не размножается. В Мочище когда-то ловили ерша, сейчас
нет его. Линя видали, с лодки смотришь, он в редком камыше стоит. Форель была, дура, поверху прыгает, сразу глотает живца или блеску. Росла быстро. Года три как не стало ее.
- Говорят, Петру I из Еланчика отправили 40 штук ершей, каждый по 400 граммов.
- Самая большая? В 60-х годах щука попалась, 9,5 кг. Из шучьей головы уха отличная. Зимой щуку петлили.
- Из нашей рыбы исключительно вкусная уха. А мне только ее и надо, похлебать. Кундравинские окуни, их сваришь - вода водой и никакого запаха.
***
Ухабистая дорога к косе ведет через прекрасный лес, поднимающийся с восточного берега.
Коса так и называется - Коса. Она тянется к углу полуострова Копешки, норовя соединиться с ним. Я хотел выбраться на Косу, на самый ее кончик, но туда нет пешего хода. Коса - это рядок ольхи на притопленных камнях, затем полоска тростника, стоящего в воде, а на самой оконечности - каменная копешка с березками. Не пробраться туда посуху, только на лодке.
***
Недалеко от нашего пристанища, близко к берегу - тростниковый островок на мелководье,а рядом из воды клыком торчит камень.
***
Лабза - зеленый айсберг. На воде - только реденький коврик листьев, а внизу - целый стог водорослей. Лениво дрейфует лабза в курье, висит в воде, берега чурается, но и глубин боится.
Где лабза, там рыба, а где рыба, там и рыбаки, в том числе подводные. Нырнет под лабзу стрелок в маске и смотрит, где стоит щука, где притаилась...
***
Речка Кунгуруша (или Кундурма) имела своим предназначением переливать лишнюю воду из Еланчика в Чебаркуль. Она сама установила свой режим, обходилась без заслонок и шлюзов, сама прикидывала силу потока и глубину русла. Есть избыток воды - Кунгуруша текла, нет избытка воды - Кунгуруша останавливалась. Словом, река держала уровень озера.
Лет тридцать назад, когда очередной панацеей в сельском хозяйстве было объявлено орошение, директор Сарафановского совхоза самовольно распорядился углубить речку Кунгурушу, чтобы брать из нее воду для полива полей. Пока суд да дело, уровень Еланчика упал на три метра. Правда, по протесту общества охраны природы Миасский горисполком скомандовал "прекратить это безобразие". И что, прекратили? Прекратили - речку Кунгурушу перекрыли наглухо. Набрав воды, озеро вышло из берегов... Опять беда...
Верно сказано: не лезь в природу, это лучшее, что ты можешь сделать.
***
Курьи (заливы) Еланчика называются зимниками: Сарафановский зимник, Кундравинский зимник, Миасский зимник. Почему так?
Объяснение такое. В окрестностях Еланчика летом дороги плохи: много болот. Зимой и то лучше ездить - не на колесах, а на полозьях. Так вот, если, допустим, из деревни санный обоз направился в Миасс, то на пути как раз окажется ровный, как стол, залив Еланчика. Этот залив и назвали Кундравинским зимником. Если в Миасс ехать из деревни Сарафаново, то надо миновать северный залив Еланчика, который зимой и летом стали именовать Миасским зимником.
Не знаю, есть ли другое толкование. Во всяком случае, зимник - это зимняя дорога. Если по Далю, то "зимняя дорога, более короткий или удобный путь, пролагаемый по водам или болотам, где летом нет езды".
***
Вечерком было время порыбачить. В Кундравинском зимнике. У тростников. С берега. С камней прибрежных. Ничего. Дергало поплавок. Кое-что попалось. Чебачки, естественно, окуньки - чего же еще?
А в это время наш водитель Володя с пирса наловчился таскать раков. Точнее сказать, женщина его надоумила, которая уже навытаскивалась раков и ушла. Сидя на дощатом полу, Володя поднимал раков (уже в сумерках,) посвечивая фонариком. Десятка два набрал.
***
Ах, какие гладкие плоскости, какие долгие линии выписывает утро на воде... Какие плавные разводы... Какие тонкие кружева... Зеркала какие... И как все искрится, играет, переливается...
На темной воде вдали, откуда ни возьмись, светлая полоса, а на ней сидит одинокая чомга. И все.
Разве утренняя тишина на озере дает ощущение радости? Разве она обещает счастье? Нет, ничего такого. Утренняя тишина на озере опускается на тебя, обволакивает спокойствием. Ни печали, ни радости. Только покой.
Это - преджизнь. Предверие. Потом - да, сердце заколотится в груди, то от счастья, то от беды. А пока - вбирай в себя эту невозмутимую устойчивость, сгладь ритмы, убери дробь и дрожь, вытяни синусоиду... Наберись прочности, чтобы жить дальше.
Только и всего - тишина над водой. Тишина, о которой напоминают звуки. Ветер вдруг затеребит-затеребит ветку над головой, сорвет лист на воду. Что-то треснет в лесу. Пискнет пичужка. Дятел затарахтит. Пролетит ворона - и слышно, как в ее перьях шелестит воздух...
Не знаю, для чего существуют озера. Уж не для человека. Но если все-таки они что-то дают людям, то ничто другое не сравнится с этим даром - утренней тишиной на берегу.
А мы не ценим ее.
***
Страница подготовлена обозревателем газеты Михаилом ФОНОТОВЫМ.
Фотокорреспондент Михаил ПЕТРОВ.
Редакция благодарит лесника Александра Козлова за помощь в подготовке этой страницы.
Следующий выпуск посвящен озеру Чебаркуль
Он выйдет в субботу через две недели.